Экипаж черного корабля

61. Железный резерв

«Рельсовые метатели» были промежуточным вариантом решения когда-то вставшей перед Империей задачи, сотворить нечто равное чудовищным гига-танкам Брашской Республики, тогда еще ФСБ (Федерального Союза Брашей). Из-за распыления сил на сотни одновременно требуемым вооруженным силам проектов, из-за приоритета тому, что можно сделать сейчас, в ближайшее время, пусть через цикл-два, Эйрарбия так и не смогла повторить технологический подвиг Подводного Мозгового Центра и его многочисленных наземно помещенных филиалов. Появление «боевых гор» стало невероятным скачком вперед в создании оружия. Кроме того, он произошел сразу, то есть брашские разработчики не решали проблему постепенно, начав с неких «маленьких», статысячетонных, машин, чтобы постепенно набравшись опыта, довести их функциональность до нужного предела. Они, вложив время и чудовищные средства, создали задуманных монстров примерно в том виде, что и планировали. То, что гига-машины оказались сделаны хорошо, более всего доказывал их практически неизменный вид за почти двадцать циклов эксплуатации в тяжелейших условиях локальных и тотальных войн. По всей видимости, действительно, впихнуть в танк меньших масштабов все, что втиснуто в «боевую гору» являлось принципиально невозможным. Ведь требовалось иметь пусковую платформу для гига-калибров, но одновременно с этим, уникальную защиту – чего стоила только многометровая броня. А еще, это было подвижное хранилище для целого легиона танков, быстроходный паром, техно-разведывательный центр, спрятанный от атомных ударов штаб и многое-многое другое.

Однако в Эйрарбии, в период когда разведка только донесла, пока еще неточно, а в виде слухов, о планах Брашпутиды, посчитали фантастическую программу выдумкой. Потом, когда подвижные крепости явились во всей красе, стали срочно догонять. Но…

Это нельзя было решить нахрапом. Противодействие или аналог хотелось создать быстро – у Грапуприса Тридцать Первого, последнего императора эйрарбаков, слюни текли при виде достижений конкурентов по геополитике. Поэтому проблему осваивали не в комплексе, а частями. Именно таким «полу-решением» и стали «рельсовые метатели».

Они представляли из себя чудовищную одноствольную пушку, способную задираться в зенит и крутиться по оси. Калибр ее совсем чуточку перехлестывал один метр, длина ствола дотягивала до тридцати двух (в основном, не так из-за необходимости, как из желания, хоть в чем-то переплюнуть брашских гениев). Эта штука абсолютно не бронировалась; не имела своих собственных средств разведки, точнее они располагались в отдельных гусеничных машинах, так же как и в привычных танковых войсках; вес ее равнялся сорока тысячам тонн; количество обслуживающего персонала достигало восьми тысяч человек, в этом параметре почти равняясь «боевой горе»; а перемещалась это орудие по рельсам, за что и получило свое прозвище. Рельсы укладывались параллельно, в несколько сотен рядов, поэтому общее количество колес обозначалось четырехзначной цифрой. В итоге, здесь удалось обойтись без впихивания в корпус термоядерного двигателя – «обычного», атомного, вполне хватало. Однако подвижность комплекса оставляла желать лучшего.

По первоначальному, в последствии неутвержденному проекту, по всей прибрежной части континента требовалось проложить трассы для движения. Даже император Грапуприс, страстный любитель гигантомании, и тот почувствовал подводные камни этой задумки. Дело даже не в том, что недовершенная разработка пыталась подмять под себя всю, далеко не хилую, металлургическую промышленность Империи. Монарх не любил столь глубокие обобщения, так что в этом смысле проект проходил на «ура». Однако даже он, не смотря на не оправдавшуюся позднее веру в огромную длительность своего существования на этом свете, понял, что не сможет дотянуть даже до четвертинки проекта. Помимо того, любой обученный в академии маршал или генерал, а уж тем более офицер-практик, видел уязвимость проекта с тактической точки зрения. Стоит повредить даже не пушку, а сам путь, и…

Институт разработавший «рельсовый метатель» разогнали, администрацию отправили на лопаточную досыпку линий береговой обороны, их выявленных родственников, как повелось, отрядили в энерго-поселения выращивать тото-мак, однако, лишний раз доказывая бренность материи и неугасимость мысли, проект «метателей» все продолжал и продолжал жить какой-то своей жизнью, иногда потусторонней – в чертежах и расчетах, а иногда вполне зримо – в металле и облаченных в военную форму людях. В конце концов, этот чудо-проект выродился в эдакий гибрид подвижности и стационара.