Экипаж черного корабля

Хорис-Тат радовался, что прихватил в одном из своих набегов две большущих фляги с водой, но ведь они были не вечны, а помощь извне все не приходила. Генерал Тутор явно втянул его в какую-то авантюру, а теперь предал, бросив на произвол судьбы. Этого нельзя было понять, а главное нельзя простить, за тех, истребленных таинственной силой товарищей. Если бы сейчас в одном из вентиляционных проемов внезапно обнаружился кабинет генерала-канонира или его командный пункт, лейтенант Хорис сомневался бы не более одной секунды. И не важно, какое количество вооруженной свиты окружало бы командира «боевой горы». Однако Хорис понятия не имел, как по системе вентиляции добраться до «купола» – центрального пункта боевого управления гига-машиной. Вполне вероятно, что это являлось вообще принципиально невозможным.

Самое главное, что на некоторое время лейтенант Хорис вообще потерял цель своего существования. Поначалу его новой одинокой жизнью просто-напросто двигали внешние обстоятельства. Так случилось во время первого столкновения с друзьями Честного Меча, и практически так же, несколько раз после. Покуда ему везло – его игломет и реакция не давали осечек. Но следовало ли полагаться на продолжение чуда? Скорее всего, абсолютно нет. Тем более, не стоило делать ставку на активные действия, то есть самому намеренно искать боевого соприкосновения с противником. Только полный идиот мог надеяться на истребление двухсот или более комитетчиков (он не знал, сколько их в действительности) в одиночку. Ясно, чем бы это закончилось, и, кстати, очень скоро.

Так что, по большому счету, единственной целью его теперешнего существования могло быть только выживание. Как получалось это осуществить находясь в вентиляционной трубе и имея при себе: один постепенно истощающийся фонарик; один игломет – причем уже не тяжелый двенадцатиствольный, а легкий «коридорный», так как обоймы к первому давно иссякли; десять запасных «магазинов»; две фляги воды и совсем никакой пищи? Кроме всего, среди того бесчисленного множества, которое у него не имелось, значилась и схема этой самой вентиляционной системы, в которой он теперь жил.

Все это было совершенно невесело. И тем не менее крысы живут приблизительно так, и при этом еще обзаводятся потомством. Жизнь полна чудес.

106. Подготовка

– Мой любезный друг Меча, – холодно, но почти без язвительности сказал Тутор-Рор, – Нам все-таки придется задержаться на берегу, и более того, нам предстоит изображать из себя паинек перед ШОНО и всеми остальными звеньями управления.

– Это для чего же, генерал Тутор? – маскируя удивление, спросил Мурашу-Дид.

– Смотрите, какую, приблизительно, телеграмму мы им пошлем, – Тутор-Рор положил на стол исписанную хронопластину.

– Так, – подытожил РНК-шник, пробежав глазами текст. – Значит, у нас сгорел отсек с продовольствием. Неплохо. И они пришлют?

– Куда им деваться, – пожал плечами генерал-канонир. – Понятно, меня, как командира, пожурят за разгильдяйство. Пожиратель Крови с ними, добраться до меня они не могут. Но представьте, что со штабистами руководящими высадкой сделает ШОНО, если самая активная в этом районе «боевая гора» потеряет боеспособность оттого, что личный состав умирает с голоду? Сейчас война, штаб оборонительно-наступательных операций шутить не будет – полетят головы. Так что, уверен, они найдут способ передать нам продукты.

– Но все же телефонограммку мои люди подкорректируют, генерал, на всякий пожарный случай. Вдруг вы там что-то зашифровали.

– Без проблем, Мурашу, – запросто согласился генерал-канонир.

107. Упущенные наукой чудеса

Однако чудо случилось. Когда батареи его фонаря приблизились к пенсионному возрасту – начав быстро уставать и давать сбои, у сжатого стенами туннелей броне-лейтенанта, – практически ничего не видящего, а слышащего только шелестение проскальзывающего мимо воздуха, – неожиданно и асимметрично прочим органам, обострился нюх. Быть может люди планеты Гея произошли все-таки не от крыс, а от овчарок? Это маловероятно, и к тому же, в головах современных Хорису-Тату ученых таковая гипотеза даже не смогла бы зародиться – все собаки этого мира давным-давно вымерли, по странной случайности здесь не осталось ни болонок, ни пинчеров; профессия кинолог отсутствовала тут начисто. Так вот, обоняние броне-лейтенанта, то ли в связи с голоданием, то ли по случаю смазывания палитры раздражителей из внешнего мира, а быть может, из-за перенесенной недавно контузии, обострилось до невероятности. Хотя возможно, внезапно родившееся чувство ориентации в этих железных катакомбах обязано было целому комплексу причин, а не только носу? Всё может быть. Могло сказаться привыкание, эдакая ускоренная адаптация к окружению, а поскольку сущность жизни в ней самой, то есть в стремлении выжить, то какие-то подсознательные, непонятные логике факторы, просеяли через разум уменьшившееся количество информации, зато с большей старательностью, через несколько дополнительных сит. И вот неожиданный результат на лицо. Правда, возвращаясь к нюху…