Экклесиология Апостола Павла

О единстве небесной и земной Церкви и об участии небоземной Церкви в Евхаристии часто говорит святой Иоанн Златоуст.[602] Этот святой отец, как, впрочем, и другие отцы Церкви, говорит также и о теснейшем единстве живых и усопших, умерших членов Церкви, в Святой Евхаристии (= Литургии). Вся Церковь приносит жертву и молится пред лежащим на Престоле Агнцем Божиим обо всех своих членах, о членах Агнца. «Ибо все мы — одно тело…» [603]Поэтому в Святой Евхаристии (= Литургии) Церкви вместе с мучениками и духами праведников, достигших Совершенства (Евр. 12:23), поминаются и живые и усопшие члены Церкви. Потому что, как говорит златоустый литур-гик и архиерей, это «совершается по устроению (διατάξει = заповедью) Духа (Святого)» в Церкви,[604] ибо Дух Святой — творец единства всецелого тела Церкви и (ΤεΛετου-ργός = Тайновершитель) Тела Христова в Божественной Евхаристии (1 Кор. 12:13; Еф. 4:3–4).[605] Ибо в Церкви «все подает Дух Святый» (= все дает и совершает Дух Святой), как мы поем на службе Святой Пятидесятницы.

Божественная Евхаристия — источник жизни и пища Церкви, сама ее жизнь, «спасительная и хранящая жизнь нашей души».[606] «Хлеб Жизни», дающий вечную жизнь, — Сам Христос (Ин. 66:35, 51–54).[607] Он предлежит на мистической Трапезе Евхаристии, как «Агнец Божий, жертвуемый ради тебя», — говорит святой Иоанн Златоуст, — как «Жертва мистическая, пред которой трепещут ангелы», ибо Она — «общее очищение вселенной» и «источник спасительных вод» жизни.[608] Без Евхаристии (= Литургии) Церкви нет жизни для Церкви и ее удов (= членов), и более того, вообще не существует Церкви. Потому что Церковь и Евхаристия существуют только как мистическое и реальное соединение и отождествление во Христе, и их нельзя представить друг без друга.

Эту истину открыл апостолам Сам Господь в Своей Капернаумской проповеди (Ин. гл. 6), и эту же истину проповедует великий апостол Павел позже других учеников, чудесно причисленный Самим Господом к двенадцати ученикам, и особенно, как мы видели, в Первом Послании к Коринфянам, в котором он описал, как Господь передал ему Евхаристию, и как она делает всех в Церкви причастниками одного Тела и Крови Его, и нас всех — Одним Телом Христовым (1 Кор. 11:23–28; 10–17). Потому что для апостола Павла и для нас Евхаристия существует только для Церкви и в Церкви, для удов (= членов) Христа-Цер-кви. Поэтому справедливо говорит святой Златоуст, следуя за апостолом Павлом: «Никто не должен приобщаться, если он не из числа учеников Христовых — то есть не из числа членов Церкви, — никто не должен принимать дары».[609] Более того, апостол Павел говорит, что некоторые из учеников — членов Церкви, «кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно (άναξίως)… тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11:29, 27).

Согласно этому, и апостол, и святой Златоуст уверены, что с неверующими и еретиками невозможно причастие (κοινωνία = евхаристическое общение) в Евхаристии (= Литургии) Церкви, так же как и со всеми остальными, которые не являются членами Церкви, потому что это было бы отрицанием самой природы Церкви и Евхаристии, отрицание сущностно неразрывного единства между ними. Взаимное литургически-евхаристическое общение — κοινωνία — выражает «кафоличность = соборность» Церкви Христовой, но предполагает и кафолици-тет Церкви с ее членами, то есть предполагает Православие (ορθοδοξίαν) — полноту всего, что содержит в себе Церковь, во что верует и чем является как тело Христа Богочеловека и как живой образ Святой Троицы (Еф. 1:22–23; 4:3–6; Кол. 2:8-10; 2 Кор. 13:13). Все, кто причащается «одним телом», без сомнения, становятся «одним телом» по той причине, что «Один Христос» в Евхаристии и в Церкви (1 Кор. 10:16–17).[610] Это же «одно тело» означает и один Дух, один Господь, одна вера, одно крещение, как свидетельствует великий апостол (Еф. 4:3–6), о чем мы будет говорить особо.