Эклектика (СИ)

— Он сказал все уничтожить. Навсегда, — повторила высокая мускулистая женщина, будто сотканная из пламени. Черты ее лица были резки и грубы, а глаза притягивали, в них плескался настоящий материальный огонь. В руках она сжимала любимый боевой топор. Сказав это, Наама снова исчезла, оставив облако пепла. Люди ей, древнему духу, были чужды.

Валентайн яростно выдохнул.

— Идиот! — взревел он.

— Наама, сделай все, пожалуйста, — быстро сказала Белладонна не без горечи в голосе. Для нее неповиновение создателю считалось чем-то немыслимым. — Иди.

Как только жар исчез, Донна порывисто обернулась к Валентайну.

— Будь благоразумней! Я знаю, как ты относишься к нему, но… — Белладонна поспешно замолкла, услышав стук шпилек по стене. Валентайн скривился. Он уже знал, кто идет, и всей душой презирал ту, что вскоре должна была присоединиться к компании.

— О чем крики? — звонко спросила Айвена, появляясь рядом. Обольстительно обтягивающее стройное тело платье, подол которого шлейфом тянулся за хозяйкой на несколько локтей, чуть светилось лунным светом. Густые каштановые волосы, свободно распущенные по плечам, прикрывали алые шрамы на шее. Именно она окончательно вывела Валентайна из себя. Сдержанностью он не мог похвастаться и при жизни в империи; наступившее мнимое бессмертие лишь усилило эту черту.

— Обсуждаем решение нашего великого стратега и тактика, — не без яда сказал он, предвкушая ссору.

— Какое же? — осторожно спросила Айвена.

— Он сказал все уничтожить, — тускло сказала Белладонна. — Абсолютно все, навсегда.

— И что? Что такого?

— Ты не понимаешь?! — взорвался Валентайн, одновременно торжествуя над ее глупостью. — Мы могли бы колонизировать те планеты, освоить, изучить, построить города, возродить на них жизнь, уже ту, которая нам всем нужна, но вместо этого…

— Это его приказ, — напомнила Белладонна, глядя, как Айвена все больше меняется в лице, от маски ангела до своей истинной сущности, а лорд-оборотень — все больше распаляется. Вечный спор не прекращал ее забавлять страстными речами одной стороны и беззащитностью второй.

— Я не могу слушать, как он мне — мне! — что-то приказывает! Кто ему дал такое право? Он, кроме расчески, ничего в руках не держал! Вы все забыли, — Валентайн в упор посмотрел на Белладонну, — кому мы служим?

— Как ты можешь говорить такое о нем! — возмутилась Вейни.

— Я знаю, кем ты был, Валентайн, но я прошу успокоиться и вспомнить, кем ты стал, — мягко сказала Белладонна, взяв его за руку. — Это его цели, но не только его: все мы жаждем того же…

Лорд-оборотень вдруг рассмеялся и вырвал ладонь обратно.

— Мы? Зачем? Зачем, например, тебе, — обратился он к Айвене, — разрушение империи и тем более Вселенной? Именно их уничтожение, полное и безвозвратное. Синааны тебе недостаточно? Мы все делаем по приказу Майриора, и его решения лишены логики и здравого смысла. Мы могли бы дать новую жизнь нашему народу, но какой-то полоумный, самовлюбленный кретин решил уничтожить бесконечный мир Вселенной полностью. Так зачем это лично тебе?

Айвена, явно не сумев (и не захотев) придумать достойный ответ, топнула ногой.

— Ты не переубедишь меня, лживый предатель! — Они ненавидели друг друга уже пару сотен лет и в споре своем ни на шаг не продвинулись в разрешении.

— О, бывшую любовницу Его высочества задели? — с издевкой бросил он. Темные губы Белладонны невольно изогнулись в улыбке; щеки Вейни вспыхнули кровавым румянцем; сжав кулаки, она бросилась на лорда-оборотня, но тот со смехом растворился во мраке, и Айвена выплеснула всю свою ледяную злость на крепостную стену. Потерпев фиаско, она побежала в сторону лестницы.

— Я бы уничтожила тебя еще… уничтожила, будь на его месте! — провизжала вампиресса напоследок. — Мерзавец!

Белладонна сдула снежинку, назойливо кружившуюся перед носом, и растопила лед под ногами. Они с Валентайном снова остались одни.

— Это все, безусловно, забавно, — сказала она. — Но повторюсь: успокойся, не создавай себе проблем. Ты его недооцениваешь, он слишком самовлюблен. Делай хотя бы вид, что подчиняешься.

— А если я… — начал было Валентайн, но Белладонна коротко произнесла:

— Не говори ничего.

Что-то глухо взорвалось далеко на севере — короткая вспышка осветила Мосант. Из портала вырвался шквал пламени и сразу же погас, столкнувшись с невидимой преградой, оставив лишь волны на воде. Спустя секунду он исчез, став туманной сиреневой дымкой-шрамом. Наама выполнила приказ. Мир смертных, в темноте которого когда-то родились Белладонна и Вейни, обратился в пепел. Обрывки человеческих душ прокатились величественным вздохом от самого северного замка Хайленда до южных островов.