Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

В «Этике» Аристотель утверждал, что «существует несколько родов справедливости» и «один вид её проявляется в распределении почестей, или денег, или вообще всего того, что может быть разделено между людьми, участвующими в известном обществе». Другой вид её проявляется «в уравнивании того, что составляет предмет обмена; этот последний вид подразделяется на две части: одни общественные сношения произвольны, другие – непроизвольны; к произвольным относятся купля, продажа, заём, ручательство, вклад, наёмная плата; они называются произвольными, ибо принцип подобного обмена произволен». К числу же непроизвольных и частью скрытых сношений относились прелюбодеяние, приготовление яда, сводничество, переманивание прислуги, убийство, лжесвидетельство, грабёж, брань, увечье и т. п.

При этом, если несправедливое заключается, в неравномерности, то «должна быть и средина в неравномерности». Поскольку же «равномерное – средина, то и справедливое – средина».

Все люди, – говорит Аристотель, – согласны в том, что «распределяющая справедливость должна руководствоваться достоинством», но мерило достоинства не все видят в одном и том же, так как граждане демократии усматривают его в свободе, «олигархии – в богатстве, аристократии – в добродетели». Отсюда делался тот вывод, что «понятие справедливого состоит в известного рода аналогии [пропорциональности], ибо пропорциональность свойственна не только абстрактным числам». Иначе говоря, «как лицо a относится к лицу b, точно также относится предмет c к предмету d» или «a относится к c как b относится к d». Такую пропорцию математики называют геометрической, ибо в ней «целое относится к целому, как один член относится к другому». Следовательно, с точки зрения Аристотеля, «справедливое – пропорция, а несправедливое – противоречащее пропорции».

Развивая свою точку зрения, Аристотель писал, что «уравнивающая справедливость – возникает в произвольных и непроизвольных обменах и отношениях», между тем как распределяющая справедливость «касается благ, общих всем гражданам, и распределяет их пропорционально». Поэтому при распределении общественного имущества естественно следует руководствоваться тем отношением, в котором «стоят взносы в общественную казну отдельных граждан».

Справедливость же в обменах «также заключается в своего рода равенстве, но не в такой пропорции, а в арифметической, ибо здесь не имеют в виду разницы, лишил ли порядочный человек другого чего бы то ни было, или дурной порядочного». Наоборот, «закон обращает внимание лишь на различие ущерба, а с лицами обходится как с равными во всём...».

Следовательно, гласил вывод Аристотеля, «уравнивающая справедливость есть средина ущерба и выгоды», а точнее «справедливость есть средина выгоды и ущерба, ограничивающая произвол; она стремится к тому, чтобы каждый, как раньше, так и позднее имел равное [следуемое ему]» ¹⁶⁾.

По мнению Аристотеля, «общество держится тем, что каждому воздаётся пропорционально его деятельности», само государство «держится подобными взаимными услугами». Потому, говорит Аристотель, храмы Харит и ставятся на рынках, чтобы «услуга была оплачиваема услугой». Неравный обмен продукции сапожника и архитектора не может состояться, их изделия надо приравнять, ведь ничто не мешает одной быть ценнее другой. Тоже самое Аристотель утверждал и относительно других видов ремесла, полагая, что они взаимно уничтожились бы, если бы работник не производил определённую (в количественном и качественном отношении) ценность, а принимающий работу не получал её. Эквивалентный обмен представлялся Аристотелю условием разделения труда и самого существования общества. Он заявлял, что два врача не могут создать общество, но врач и земледелец в состоянии достигнуть этого, только их работу надо приравнять, так как обмен между ними предполагает сравнимость товаров. Для этой цели и служит монета, которая стала посредником обмена, она «всё измеряет и определяет».

По мнению Аристотеля, при несоблюдении пропорций невозможны обмен и сами общественные отношения, а пропорции предполагают в товарах равенство. Предметы обмена должны измеряться чем-либо одним, и они измеряются нуждой, которая всё соединяет. Воздаяние равным становится фактом, если «земледелец относится к сапожнику так же, как работа сапожника к работе земледельца». Равенство дано лишь в фактических отношениях обмена, когда каждый получает следуемое ему.

Аристотель вновь повторял, что без воздаяния невозможно общество, и утверждал, что порукой будущего обмена являются деньги. Хотя ценность денег меняется, но ими должно оцениваться всё, и они должны быть более твёрдым мерилом оценки. Таким образом, по мнению Аристотеля, и делается возможным обмен, а с ним и общение людей. Деньги делают сравнимым всё, так как всё измеряется деньгами ¹⁷⁾.