Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Прокламируя общинные формы рабовладения, законы Ликурга требовали и коллективизма потребления. Для спартанской общины устанавливались общественные обеды, участие в которых признавалось обязательным. Так община спартанских рабовладельцев оказывалась вместе с тем каким-то обществом сотрапезников, возникало известное единство между производством и потреблением. Общинное рабовладение дополнялось адекватным ему коллективным потреблением. Режим спартанского рабовладения приобретал нужную цельность и относительную устойчивость. Илоты считались достоянием всей спартанской общины, были прикреплены к земельным наделам или клерам и вместе с последними предоставлялись только в наследственное пользование отдельных спартиатов. Их нельзя было продавать, убивать. По наследству они могли переходить вместе с наделом лишь к одному из сыновей.

Сам быт законы Ликурга регламентировали в соответствии со своим основным принципом общинности рабовладения. Личная жизнь спартиата почти всецело подчинялась общеклассовым интересам рабовладельческой общины. Он рассматривался, прежде всего, как принадлежность общины и обязывался служить ей всю жизнь. Уже с малых лет спартиат поступает под надзор общины, на службу к ней, и эта служба считалась высшей добродетелью. Самые жестокие формы воспитания устанавливались для молодого спартиата, чтобы сделать его способным подавлять сопротивление рабов, защищать классовые интересы рабовладельческой общины. Уже молодым спартиатам становится известным вид рабской крови, когда во время криптий они получало право избивать и уничтожать илотов.

Позднее всю жизнь спартиат должен был проводить в военных упражнениях, походах и т. д. Законы Ликурга превращали Спарту в военный лагерь, который должен был служить опорой для террористического режима спартанского рабовладения. Пресловутые спартанские добродетели становились элементом этого режима. Крайний деспотизм возводился в норму.

Большой интерес для историка экономической мысли античности представляет то обстоятельство, что законы Ликурга провозглашали принцип общинной собственности рабовладельцев на землю. Формально они каждому спартиату гарантировали земельный надел в 25–30 га, осуществляя принцип уравнительного землепользования! Таким образом, экономическая мысль Спарты давала совсем иное решение земельного вопроса, чем в полисной Греции, где всё больше укреплялась частная собственность на землю и это находило своё идеологическое отражение в экономической мысли. Спарта и в этом вопросе шла особыми путями, она пыталась укрепить свой рабовладельческий режим на базе уравнительного землепользования, общественной собственности на землю. Принцип частной собственности на территории Спарты ограничивался существенным образом. Спартанская система уравнительного землепользования в рамках рабовладельческой общины отличалась большим своеобразием и вносила новые моменты в историю экономической мысли Древней Греции. Тем самым внутри этой общины сильно ослаблялась борьба за землю и в своей борьбе с илотами рабовладельцы выступали более сплочённой группой.

Оригинальным оказалось и решение проблемы социальных резервов рабовладельческого режима. В принципе законы Ликурга включали в состав рабовладельческой общины всё свободное население Спарты. Все спартиаты признавались членами этой общины и могли претендовать на долю в коллективной эксплуатации рабов, на часть общинной земли, участие в политической жизни страны. Но зато каждый спартиат обязан был с оружием в руках защищать классовые интересы рабовладельцев, беспрекословно выполнять её требования, жертвовать в пользу них удобствами личной жизни, проводить десятки лет в обстановке военных лагерей. Тот самый вопрос, над которым сотни лет работала экономическая мысль Древней Греции – как использовать свободное население в интересах рабовладельческой знати – получил в Спарте оригинальное разрешение. Рабовладельческая община Спарты ассимилировала свободные элементы населения и более полно использовала их для подавления рабов, консолидации рабовладельческого режима.

Правда, не следует игнорировать одно важное обстоятельство. За пределами рабовладельческой общины на спартанской территории существовали периэки, которые не пользовались политическими правами, но в экономическом отношении были самостоятельными производителями. Фактически они играли роль демоса внутри Спарты, занимались ремеслом, использовались в качестве военного резерва и массовой базы спартанской армии. Время от времени возникала активная борьба между рабовладельческой общиной и периэками, сцены которой воспроизводили обычную для полисной Греции борьбу между рабовладельческой знатью и демосом. Периэки платили дань в пользу спартиатов, занимались лишь отчасти земледелием, а преимущественно ремеслом и торговлей. Их насчитывалось около 30 000. Это были потомки когда-то покорённого ахейского населении приморских и пограничных городов. Сохраняя личную свободу, периэки всё-таки не могли родниться со спартиатами (путём браков).