Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности

Отчасти по этой причине небольшое число политиков в Соединенных Штатах и некоторые экономисты[526] настаивают на прогрессивном налоге на богатство, который применялся бы к богатству во всем мире (в 2019 году Элизабет Уоррен предложила 2-процентный налог на богатство тех американцев, активы которых оцениваются выше 50 миллионов долларов, и 3-процентный налог на богатство для тех, кто имеет более 1 миллиарда долларов). Эта идея не нова. В конце концов, большинство американцев, у которых есть дом, уже платят налог на его стоимость, то есть налог на недвижимость, выплачиваемый муниципальным властям. Однако это регрессивный налог. Предположим, у вас есть дом стоимостью 300 000 долларов, и вы платите 1 % налога на недвижимость (3000 долларов). В том случае, когда у вас есть ипотека в размере 270 000 долларов, эффективная величина этого налога составит 10 % от вашего чистого богатства (поскольку оно равняется 30 000 долларов). Но если у вас есть финансовые активы в размере 2,7 миллиона долларов и нет ипотеки, то вы заплатите 0,1 % от чистого богатства (так как ваше чистое состояние в этом случае равно трем миллионам долларов).

Налог на богатство был бы прогрессивным и применялся ко всем формам богатства, а не только к недвижимости. С точки зрения борьбы с неравенством, преимущество налога, применяемого к очень высокому богатству, состоит в том, что очень богатые люди не тратят большую часть доходов, которые они получают от своего богатства. Вместо этого они получают небольшую часть дохода от богатства в виде дивидендов, а остальное вкладывают обратно в семейный трастовый фонд или в какую-то другую структуру, которая позволяет им продолжать накапливать свое богатство. Согласно действующим налоговым кодексам большинства стран они не платят никаких налогов на ту сумму, которая возвращается в траст[527]. Отчасти в этом заключается причина, по которой Уоррен Баффетт, как он любит напоминать нам, платит очень небольшой подоходный налог[528]. Если большая часть наивысших доходов эффективно (и законно) защищена от налогообложения таким образом, то подоходный налог не будет служить целям перераспределения. Напротив, он приведет к росту налоговых преимуществ богатых. Новое богатство порождает новый инвестиционный доход, большая часть которого снова не облагается налогом по тем же причинам, делая богатых еще богаче. Налог на богатство для очень больших состояний решает эту проблему. Однако налогообложение богатства не вполне верно объясняется политиками и в экономической прессе, где оно рассматривается как способ, которым богатые могут попытаться вернуть обществу свои долги (впрочем, возможно, хорошо, если последние почувствуют от этого себя лучше). Вместо этого о нем лучше думать, как об удобном и (относительно) административно простом способе гарантировать, что богатые платят налог на весь свой доход, независимо от того, что они решили с ним делать: для того, чье состояние в 50 миллионов долларов приносит не менее 2,5 миллионов долларов инвестиционного дохода в среднем за год, 2-процентный налог на богатство (1 миллион долларов) будет равен 40-процентному налогу на этот доход, что не слишком возмутительно.

В отличие от налога на наследство, который получил дурную славу после того, как был назван «налогом на смерть», идея налога на богатство очень популярна. Согласно опросу, проведенному в 2018 году газетой New York Times, такой налог одобрили 61 % респондентов, включая 50 % республиканцев[529]. Поэтому его политическая осуществимость вполне реальна. Тем не менее в последние десятилетия многие страны избавились от налога на богатство, если он у них был, и лишь немногие ввели его (Колумбия представляет исключение). Во Франции отмена налога на богатство стала одним из первых действий центристского правительства Макрона после его избрания в 2017 году. Как мы убедились, с политической точки зрения этот шаг был очень опасен. Отмена налога на богатство и попытка ввести дополнительную плату за топливо инициировали протестное движение «желтых жилетов». В попытке успокоить его Макрон пообещал ряд уступок, но не восстановил налог на богатство.

Существует две причины, по которым налог на богатство сопровождается такими политическими сложностями. Во-первых, из-за эффективного лоббирования. Состоятельные люди финансируют кампании политиков слева и справа, и поэтому лишь немногие из них выступают за налогообложение богатства, даже если в остальном они достаточно либеральны. Во-вторых, уклониться от уплаты такого налога достаточно легко, законно или нет, особенно в небольших европейских странах, где люди могут переместить или оставить свое богатство за границей. Это приводит к гонке за снижение налоговых ставок.