Экономическая наука в тяжелые времена. Продуманные решения самых важных проблем современности

Легко увидеть, как мы можем попасть в ловушку подобных стратегий. Нам не нравится думать о себе как о расистах; следовательно, если у нас есть негативные мысли о других, то есть соблазн рационализировать наше поведение, обвиняя их. Чем больше мы убеждаем себя в том, что мигранты виноваты в том, что привезли с собой своих детей, тем меньше мы беспокоимся о детях в их маленьких клетках. Вместо этого мы ищем доказательства того, что мы правы; мы придаем чрезмерное значение любой новости, даже самой мелкой, которая подтверждает нашу первоначальную позицию, игнорируя остальное.

Со временем инстинктивная защитная реакция, с которой мы начали, сменяется тщательно выстроенным набором кажущихся убедительными аргументов. В этот момент мы начинаем чувствовать, что любое несогласие с нашими взглядами, учитывая, насколько «вескими» являются аргументы, должно либо намекать на нашу моральную несостоятельность, либо ставить под вопрос наш интеллект. Вот тогда может наступить время насилия.

Признание этих закономерностей имеет ряд важных последствий. Во-первых, очевидно, что обвинять людей в расизме или называть их «безнадежными», согласно известному высказыванию Хиллари Клинтон[242], – это ужасная идея. Это оскорбляет представление людей о своей нравственности и лишь выводит их из себя. Они тут же перестают слушать. И наоборот, можно понять, что называть откровенных расистов «хорошими людьми» и подчеркивать, что плохие люди «есть c обеих сторон», как это делал президент Трамп, разумеется является эффективной (хотя и морально предосудительной) стратегией завоевания популярности, поскольку в результате те, кто делает такие замечания, чувствуют себя лучше.

Это также объясняет, почему факты или проверка фактов, по-видимому, не оказывают большого влияния на взгляды людей, по крайней мере в краткосрочной перспективе, как мы это видели во второй главе в контексте миграции. Сохраняется возможность, что в долгосрочной перспективе, по мере ослабления первоначальной реакции типа «Как вы смеете оспаривать мои убеждения?», люди будут корректировать свои взгляды. Мы не должны прекращать говорить правду, но гораздо полезнее выражать ее без осуждения.

Поскольку большинству из нас нравится думать, что мы порядочные люди, то предубежденность может быть снижена, если мы попросим людей заявить о своих собственных ценностях, прежде чем судить о других. Современные психологи советуют родителям говорить своим детям не о том, что они должны стать хорошими, а о том, что они уже являются хорошими, и все, что им нужно делать, – это вести себя в соответствии с их естественной добротой. Это относится ко всем нам.

Данная стратегия лучше всего сработает тогда, когда самооценка еще не подорвана. Отчасти проблема белых с низким доходом из тех районов, где наиболее сильны антииммигрантские и античерные настроения, заключается в том, что в некоторых наблюдаемых аспектах их жизнь очень близка к их собственному карикатурному представлению о том, как живут эти презираемые «другие». В 1997 году Уильям Джулиус Уилсон отмечал, в контексте событий, происходящих в черном сообществе, что

последствия высокой безработицы по соседству более разрушительны, чем последствия бедности по соседству <…> Многие из сегодняшних проблем городских гетто – преступность, распад семьи, социальное обеспечение, низкий уровень социальной организации и так далее – в основном являются следствием исчезновения работы[243].

Двадцать лет спустя Джей Ди Вэнс писал в «Элегии хиллбилли»:

Книга Уилсона заговорила со мной. Я захотел написать ему письмо и рассказать, что он прекрасно описал мой дом. Но странно, хотя это и было для меня так близко, он писал не о деревенских выходцах из Аппалачей, а о черных из городских гетто[244].

То, что описание Уилсоном социальных проблем в черных кварталах так хорошо относится к белым сообществам в «Ржавом поясе»[245], еще больше усугубляет положение. Поскольку восприятие своей собственной ценности связано с чувством превосходства по отношению к чернокожим и мигрантам, подобное сближение социальных обстоятельств усугубляет чувство кризиса у бедных белых американцев.