Экономические истоки диктатуры и демократии (Экономическая теория). 2015

Интуиция, лежащая в основе этой теоремы во многом та же, что и в теореме VI. 1 в главе VI. Здесь снова институциональные изменения возникают как способ передачи политической власти от одной группы другой для того, чтобы гарантировать в будущем определенную государственную политику. Частичная демократия передает власть от богатых среднему классу, гарантируя тем самым перераспределение в пользу среднего класса в будущем. Отличия состоят в том, что введен выбор между частичной и полной демократизацией и возможность с помощью этой теоремы объяснить, почему в начале XIX в. демократия была распространена сначала на средний класс, а не на все лишенное политических прав население. Теорема VIII. 1 также помогает объяснить, почему во многих случаях политические права давались только грамотным, а неграмотным в них отказывалось.

Если эта модель с условиями (VIII.7), (VIII.15), р с р* и 8^Р < 1 / 2 является хорошим приближением к действительности, то она дает обоснование роли, приписываемой учеными среднему классу: средний класс был передовым отрядом ранней демократизации и включение среднего класса в политическую систему через частичную демократизацию было для богатых наиболее дешевым способом предотвратить общественные беспорядки.

Следует обратить особое внимание на сравнительную статику в отношении неравенства. В согласии с теоремой VI. 1 меньшая доля дохода, достающегося среднему классу, делает более вероятным выполнение ограничения революцией (VIII.7), поскольку правая часть (VIII.7) уменьшается вместе с уменьшением 0^т. Чтобы уяснить влияние 0^т на р*, надо полностью продифференцировать (VIII. 14), что дает:

d\i

de^m

-⁽⁵"-^5m)f 1 - px^m + ((8^ra - e^ra) - 8^mC\x^m ))— 8^ra I ^v ''Д0^т

<0.

Поскольку из (VIII.5) мы имеем (8^m - 0^м) - 8^mG'(x^m) = 0 (вновь применяется теорема об огибающей), откуда следует 1- рх^т >0, d\i fd%^m <0. Таким образом, если доля дохода, идущего среднему классу, увеличивается, то р' падает, это означает, что богатые могут идти на уступки, для того чтобы «подкупить» средний класс в большем диапазоне значений параметров.

Тем самым выясняется, что значимая для нашего анализа концепция неравенства не сводится к разрыву между богатыми и бедными. В данном случае «пограничный» общественный класс, который представляет революционную угрозу и который надо разубедить в необходимости революции, — это средний класс, и важно, что он получает при существующем режиме. Таким образом, критически важной характеристикой неравенства оказывается величина 0^м, показывающая, насколько богат индивид из среднего класса по сравнению с остальной частью общества. В результате, чем беднее средний класс относительно среднего дохода, тем хуже его положение при существующем режиме и тем более привлекательна для него революция. Следовательно, «бедный» средний класс нуждается в получении достоверных гарантий своего будущего благополучия в виде перехода к частичной демократии.

4. ОТ ЧАСТИЧНОЙ ДЕМОКРАТИИ К ПОЛНОЙ

В предыдущем разделе, где развивалась аргументация нашей базовой модели главы VI, рассматривалось, как может возникнуть частичная демократия. Теперь обратимся к причинам, по которым частичная демократия может распространить политические права на бедных. Мы начинаем с модели конфликта внутри элиты, неявно присутствовавшей в анализе второго Акта о реформе в Великобритании. Затем мы обращаемся к модели революционной угрозы со стороны бедных, предполагающей переход к полной демократии, что более согласуется с нашим базовым подходом в главе VI.

4.1. Конфликт внутри элиты и переход к полной демократии Мнение о том, что конфликт внутри элиты играет важную роль в переходе к демократии, поддерживается, в частности, опытом Великобритании, где политическая конкуренция между Дизраэли и Гладстоном была главным фактором политической реформы.

В 1866 г. либеральное правительство Рассела предложило смягчить ограничения на право голоса, связанные с владением собственностью.

Эта мера была отвергнута парламентской коалицией консерваторов, руководимых Дизраэли, и правых либералов, «адулламитов», считавшими такое расширение избирательных прав чрезмерным. Затем либеральный кабинет потерпел крах, и Дизраэли сформировал правительство меньшинства (опирающееся на поддержку только 290 членов парламента, с 360 остающимися вне правящей группы). Затем Дизраэли предложил еще более радикальное расширение избирательных прав, и эта мера была принята.

Как можно истолковать эти события? Одна возможность — утверждать, что у политиков есть сильное желание сохранить власть и они могут расширить избирательные права в расчете на то, что получившие эти права в благодарность проголосуют за их партию (см., например: [Himmelfarb, 1966], где предложена именно такая трактовка данных событий в Великобритании; общее обсуждение этого вопроса см.: [Collier, 1999]). В рамках этой интерпретации Дизраэли расширил избирательные права — то, чему он сначала противился, — потому что решил, что вновь наделенные этими правами проголосуют за консерваторов.