Эксперименты империи. Адат, шариат и производство знаний в Казахской степи

Перейдем к позиции И. Я. Осмоловского. Его критическое отношение к действиям султана-правителя имело серьезные основания, так как иск Яйсанбаева превышал установленный сырдарьинской инструкцией размер в 30 рублей серебром, к тому же в момент его подачи ответчик располагался в казахских кочевьях возле Сыр-Дарьинской военно-укрепленной линии. Однако недовольство И. Я. Осмоловского вызвало не только это обстоятельство. Тон письма, направленного султану-правителю М. Баймухаммедову, позволяет уловить присутствие личных амбиций, частью которых, возможно, были и переживания, что из‐за каких-то местных интриг личные планы старшего чиновника МИД по поводу преобразований на Сырдарье могут не реализоваться[589]. Доказательством существования таких планов является переписка И. Я. Осмоловского с оренбургскими чиновниками. В рапорте от 12 августа 1853 г., т. е. сразу же после прибытия на новое место службы, начальник сырдарьинских казахов отмечал, что доверие казахов к русской власти растет день за днем и все приказания чиновников исполняются «в точности»[590]. Несколько месяцев спустя, 2 ноября 1853 г., И. Я. Осмоловский пытался убедить В. А. Перовского в том, что назрела необходимость реформировать местную судебную систему. Речь шла о создании особой казахской комиссии, которая под контролем старшего чиновника МИД должна была заниматься судопроизводством на Сырдарье. При этом сам И. Я. Осмоловский, подчеркивая свое влияние на местных биев, должен был стать гарантом успешности такой реформы[591]. Почему начальнику сырдарьинских казахов очень важно было обозначить собственную значимость и убедить начальство в Оренбурге, что империя делает очевидные успехи в своей центральноазиатской политике? Мы ведь знаем, что не все сырдарьинские чиновники разделяли эту убежденность. Скорее всего, это было нечто большее, чем обычные карьерные переживания. В этом случае имперский ориентализм сближает И. Я. Осмоловского, В. В. Григорьева и других ответственных деятелей, которые, несмотря на заявления о поддержке обычного права и опасения, связанные с перегибами в реализации колониальной политики, оставались русскими чиновниками и мыслили имперскими категориями. Однако это не означало, как мы увидим в дальнейшем, что И. Я. Осмоловский опирался на мнения оренбургского начальства и стремился любыми путями воплотить их в жизнь. Будучи более интенсивно, чем кто бы то ни было, вовлечен в сферу практического правового, экономического, политического и иного регулирования на Сырдарье, И. Я. Осмоловский сталкивался с многообразными условиями и факторами, адаптация которых к колониальному контексту не могла осуществляться без проблем. Чтобы урегулировать те или иные сложные ситуации, он вынужден был подвергать критической оценке административные распоряжения, инструкции и нередко полагаться на собственное понимание обстановки и ресурсы, которые он может задействовать для ее урегулирования.