Эксперименты империи. Адат, шариат и производство знаний в Казахской степи

Перемещения разных родов и племен с одной территории на другую приводили к возникновению земельных споров и конфликтов. И эта проблема, если принять во внимание вышеназванную позицию империи по поводу миграций кочевников и разные представления русских чиновников о земельной собственности у казахов, часто не имела однозначного решения. Вот что случилось в районе форта № 2. В 1860 г. комендант этого форта капитан Растопчин забрал у казахов рода алаш часть пахотных земель и передал их недавно прикочевавшему из Каракумов[647] бию алтынского рода Байназару. Командующий Сыр-Дарьинской линией, реагируя на иск обиженной стороны, признал решение Растопчина незаконным, так как последний не должен был наделять прикочевавших казахов этими землями[648]. Однако желая, очевидно, добиться расположения рода алтын, командующий предлагал И. Я. Осмоловскому выделить Байназару участок из кочевьев, занимаемых султаном Илекеем (Ермухаммедом) Касымовым[649], который, как известно, в 1852 г. также оставил Хивинское ханство и перекочевал в российские пределы. Хоть мы и не располагаем сведениями, как на решение своего начальника отреагировал заведующий сырдарьинскими казахами, однако с наибольшей вероятностью можно говорить, что в угоду тактическому прагматизму он не стал настаивать на своем мнении по поводу частной собственности у казахов[650]. Таким образом, этот случай отчетливо отражает идею субъективности и целесообразного выбора при анализе конкретной ситуации. Как видим, империя не могла создать какого-либо единого правового поля для решения земельного вопроса. Поэтому не стоит сомневаться в том, что казахи, вступая в земельные споры, манипулировали имперскими представлениями о земельной собственности, пытаясь заполучить земли, которые им никогда не принадлежали.

Так как природно-климатические условия не всегда позволяли русским гарнизонам рассчитывать на сельскохозяйственную продукцию, выращенную казахами, важную роль в продовольственном обеспечении Сыр-Дарьинской линии играла торговля с купцами из центральноазиатских государств. Как мы помним, инструкция старшего чиновника МИД была достаточно гибкой в вопросах контроля над коммерческой деятельностью. Показательна в этом плане динамика развития торговли на одном из участков Сыр-Дарьинской линии — в форте № 1.

Таблица 2. Постепенное развитие азиатской торговли при форте № 1[651]

Торговцы	Годы	1856	1857	1858	1859	1860	1861
Бухарцы	21	29	41	80	70	103
Бухарские евреи	2	2	4	6	6	6
Хивинцы	–	–	1	2	1	3
Итого	23	31	46	88	77	112

Если в 1852 г. вблизи этого военного укрепления размещалось 10 бухарских торговых лавок, то в 1856 г. их становится больше — 21. Спустя 6 лет объемы торговли увеличиваются в несколько раз. В 1862 г. в районе форта № 1 находились 103 бухарские лавки, 6 лавок бухарских евреев и 3 принадлежали хивинцам[652]. Все они вели торговлю как с местными русскими гарнизонами, так и с располагавшимися в окрестностях форта казахами. Ассортимент товаров, сбываемых купцами из Центральной Азии, был разнообразным: халаты, одеяла, парча, ковры, медные кумганы, чай, сушеные фрукты, халва, бухарские конфеты, бухарский табак, мыло, яблоки, виноград, сливы и многое другое. Иногда бухарские купцы привозили русский сахар и продавали его значительно дешевле, чем русские купцы. Однако в военных укреплениях реализовывалась только часть товара[653], другая отправлялась в разные регионы Российской империи, и прежде всего в Оренбург. В 1861 г. общая стоимость товаров, вывезенных из Бухары и проследовавших через форт № 1, оценивалась в 59 246 рублей серебром[654].

Притягательность сырдарьинского фронтира в плане различных налоговых и социальных послаблений способствовала стремлению некоторых купцов из Бухары обосноваться в русских фортах на постоянное жительство. Особенно эта тенденция была характерна для бухарских евреев. Так, некто Якуб Колонтаров некоторое время спустя после образования форта № 1 приобрел там недвижимость. Вместе с ним в военном укреплении торговал и другой бухарский еврей Дауд Якубов, который с 1861 г. проживал там уже постоянно. Если в 1856 г. Колонтаров и Якубов владели двумя торговыми лавками, то в 1862 г. им принадлежало уже тринадцать лавок. Похожая ситуация наблюдалась и в форте Перовский. Бухарские евреи торговали там еще до 1853 г. Накануне завоевания Ак-Мечети имперскими войсками купцы вынуждены были покинуть крепость. После образования русскими военного форта торговцы вернулись туда и благополучно продолжили свою деятельность[655].