Экспресс "Лондон - Винтерфелл" (СИ)

Свет в купе мигнул, и она вновь увидела, как красноватый проблеск мелькнул в его глазах. Почти одновременно горящий семафор пронёсся за окном, и она поняла, что это снова игра отражения. Бейлиш продолжил:

— И я стал работать на него. Помощь во всевозможных делах, конфликты с конкурентами… Поиск новых сотрудников.

— И кто он? — спросила Санса. — Ваш работодатель?

— О, вы о нём наверняка слышали, — усмехнулся её собеседник. — Известнейшее во всём мире имя. Но, увы, я не могу вам сказать вот так, напрямую.

— Я понимаю, — кивнула Санса, подумав о каком-нибудь политике. — Получается, вы что-то вроде личного помощника?

— Теперь уже нет. Я занял его место.

Что-то странное мелькнуло в его улыбке.

— Наверное, вас стоит поздравить с этим, — неуверенно ответила Санса.

— Но прежде чем я достиг всего этого, мне пришлось нелегко, — Петир Бейлиш скрестил пальцы рук перед собой. — Но знаешь, что мне всегда помогало?

Санса вопросительно покачала головой.

— Не вера в то, что когда-то будет лучше. Нет, я прекрасно понимал, что может быть и хуже. Не вера в доброту людей. Я с раннего детства понял, каковы эти «добрые люди» на самом деле…

Его голос стал ниже, а зрачки как будто темнее. Свет в купе тоже потускнел. Ощущение уюта и покоя внезапно исчезло, и Санса почувствовала, как внезапный озноб пробежал вдоль позвоночника.

— Я верил только в себя, Санса. В то, что смогу выдержать всё это. Что не сдамся. Что добьюсь своего. Что все эти удары, трагедии и неудачи не сломают меня.

Санса сглотнула.

— А ты?

— Что? — не поняла она.

— Ты веришь в себя, Санса Старк? В то, что не сломаешься?

Она растерялась. Вопрос казался слишком личным, слишком внезапным. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять его смысл. Всё это время Петир Бейлиш внимательно смотрел на неё, будто зная всю правду. Зная, что она уже давно сломалась…

Она всхлипнула, с ужасом осознав, что не может сдержать слёзы. Она не верила в себя, не верила в будущее, не верила, что когда-нибудь сможет быть счастлива. Просто плыла по инерции, ожидая, как попадёт в водоворот и, наконец, утонет. Для неё это стало бы избавлением.

Мужчина напротив вытянул руку и дотронулся до тыльной стороны её ладони. У него были теплые, почти горячие пальцы.

— Расскажи мне, Санса, — доверительно прошептал он. — Расскажи, что с тобой случилось?

Санса смахнула очередную крупную слезу с щеки.

— Я… У меня… Я потеряла всех родных два года назад.

Он сочувственно сжал ей пальцы.

— Это случилось перед Рождеством. Я училась на первом курсе университета, должна была приехать домой на каникулы.

Она судорожно вздохнула.

— Сказали, что пожар произошёл из-за замыкания. Но я не знаю, я… Приехали мои братья с невестами, моя младшая сестра и ещё двое младших… И все они… И мама с папой…

Она не выдержала и залились слезами, всхлипывая и задыхаясь. В груди стоял колючий огромный комок, который мешал ей дышать.

— Дом выгорел полностью. Я не знаю, как я смогла…

Бейлиш рывком поднялся со своего места и сел к ней. Мягко привлёк её к себе, бережно обняв. Санса уцепилась в его пиджак и разрыдалась пуще прежнего. Вся долго сдерживаемая боль прорвалась наружу. Ей казалось, что сейчас, спустя два года, стало легче, но это оказалось неправдой. Она просто научилась глубоко прятать эту боль, но та всё ещё сидела внутри.

— Тише, — прошептал Бейлиш, поглаживая её по спине. — Всё хорошо, Санса.

— Нет, — сквозь слёзы выдавила она из себя. — Всё плохо… Я не могу спать, не могу перестать думать о них. Я до сих пор пью таблетки. Просыпаюсь каждое утро и не понимаю, зачем мне это. Я не знаю, как мне жить дальше. Каждый год я езжу туда, на пепелище, на Рождество… Я не знаю, зачем мне вообще жить…

— Знаешь, Санса, — тихо сказал Петир Бейлиш, не выпуская её из объятий. — Я не могу тебя утешить. Чтобы я не сказал, всё будет пустыми словами. Единственное, что тебе сейчас нужно — постараться найти цель.

— Я не могу, — Санса замотала головой. — Я пытаюсь, но не могу…

Она не знала, сколько времени прошло, пока они сидели вот так. Понемногу она успокоилась, и ей нисколько не было неудобно в объятиях незнакомого мужчины. Напротив, от его тепла и осторожных поглаживаний её будто убаюкивало. Казалось, даже невыносимая боль, которая разгоралась каждый раз, когда она вспоминала о погибшей семье, утихла и притупилась. И Санса тихо начала рассказывать.

Месяц спустя после гибели семьи она попыталась покончить собой. Её спасли, совершенно случайно, и потом была долгая реабилитация, психотерапевт, сильные антидепрессанты. Она вернулась к учёбе, ходила на лекции, после занятий пила кофе с подружками в кафе, всё это время чувствуя себя будто во сне. Но постепенно время брало своё. Боль отступала, с каждым днём становилось легче дышать. Она даже вновь начала улыбаться. Санса думала о том, что её семья не хотела бы её страданий, и уж точно они не ждали, что она присоединится к ним.

Она должна была жить хотя бы ради памяти о них.

Потихоньку всё приходило в норму, и она даже стала принимать ухаживания парней. Санса Старк почти поверила в то, что сможет жить дальше и надеяться на счастье.