Экватор рядом

Изо рта в рот кочует «бригадная» сигарета. Последний курильщик вдавливает в мягкий, черный от мазута асфальт миллиметровый окурок, тянет руку в сторону Подходящего «Степного»:

— Русси?

Я утвердительно киваю головой. Грузчики улыбаются:

— Москоп — боно![26]

Десять пар усталых глаз, десять белозубых, каких-то задумчивых улыбок, десять обожженных солнцем лиц, десять обычных портовых работяг — и на всех одна сигара и одна пара брезентовых рукавиц.

Прижались к причалу три небольших судна — израильское, французское и шведское; теснятся, уступая место советскому собрату.

ЧЕЛОВЕК БЕЗ РОДИНЫ

Информация господина Джорджа Спиро, директора местного филиала англо-суданской компании «Геллатли Ханки и К⁰», оказалась, как всегда, весьма добросовестной: «Степной» швартуется точно в предсказанное Спиро время.

Господин Спиро — человек массаувеского «Сити». Оно размещается между единственной в городе гостиницей «Савойя» и портом — целый квартал, окаймленный сквозной арочной галереей и словно высеченный из одной громадной каменной глыбы. Солнце застревает в красноморском зените с 10 утра и почти до 5 вечера, поэтому в галереях всегда тень. Фасад «Сити» выходит к торговой гавани. Здесь — десяток оффисов иностранных посреднических и транспортных компаний, магазин до умопомрачения дорогих сувениров и два «приличных бара». Задворки квартала-камня опоясаны узкой пыльной улицей, застроенной самыми откровенными в мире портовыми «красными фонарями».

Господин Спиро — человек удивительной судьбы, первое повстречавшееся мне существо без гражданства и подданства. Родился в Ливане, детство и юность прошли в Судане («Вы не были в Хартуме?! О, Хартум! Столица Двух Нилов! Школьные годы! У меня была куча друзей. Двадцать два приятеля утонули в Ниле, часть в Белом, часть в эфиопском, Голубом. Семерых из них слопали крокодилы! О, крокодилы! Сразу, в один год! Колоссальная душевная травма — с тех пор я скитаюсь по свету один, совершенно один…» — и скорбный взгляд упирается в потолок, где неистово вертится оффисный вентилятор-пропеллер). Джордж Спиро жил в Египте, побывал в Англии, Италии, Адене. И наконец Эфиопия.

Если бы в Эфиопии проводились соревнования по скороговорке, господин Спиро непременно занял бы на них первое место. Человек без гражданства и подданства наверняка не знает хорошей эфиопской пословицы, гласящей, что «слово, сорвавшееся с языка, подобно яйцу, упавшему на пол»; он отвергает мудрость другой — «уметь говорить — хорошо, уметь слушать — еще лучше». А жаль, тем более что умный, обладающий цепкой памятью Джордж Спиро неплохо знаком с эфиопским фольклором, с языком амхара. Не знаю, на каком языке он мыслит, но говорит одинаково свободно на итальянском арабском, английском и амхарском. На всех этих языках он упорно втолковывает своим деловым и неделовым приятелям одну и ту же маньяческую идею: без пего, без Спиро, не существовало бы не только Массауа, но и судоходства на Красном море, зарос бы песком и тиной Суэцкий канал, вообще наступила бы катастрофа на мировом рынке.

Филиал «Геллатли Ханки и К⁰» не хуже и не лучше филиалов других иностранных компаний в Массауа: три-четыре просторные комнаты, стопки досье, проспектов и морских журналов, двухметровый пропеллер на потолке, пять-шесть клерков, делающих вид, что ничто на свете их так живо не интересует как бумаги на столе, «гёрл» — секретарь-машинистка, директор (итальянец, француз, англичанин и т. п.), ну, и конечно, вид на море.

Директор Спиро отличается от директоров других портовых контор своим необузданным деловым темпераментом. Этим обстоятельством, наверное, объясняется и то, что Джордж Спиро — обладатель единственного в «Сити», а может быть и во всем Массауа, вертящегося кресла. Эмоции директора легко определить по числу оборотов на кресельной карусели. В кульминационный момент переговоров с клиентами Спиро издает протяжный свист и начинает вращаться на своем троне со скоростью, не меньшей той, при которой испытывают будущих космонавтов.

Мы связаны с господином Спиро постольку, поскольку «Геллатли» обслуживает в Массауа (и, кстати, в Асса е и Джибути) советские суда Черноморского пароходства. По долгу службы Спиро поддерживает деловые связи почти со всеми портами Средиземного и Красного морей, отлично знает суда и капитанов, находящихся в сфере договорных отношений его компании.

«Геллатли Ханки» снабдила Спиро представительской виллой на «острове богачей», Таулуде, представительским «фиатом» и представительской мелочью на кофе и кока-кола для клиентов компании…

Однажды он повез меня купаться на чудесный пляж к северу от Массауа. На огромном песчаном поле одиноко торчал небольшой павильон. У павильона — два военных американских «джипа», на павильоне сушатся рыбачьи сети, в павильоне — американские военные моряки. Спиро прибавил скорость и остановился только тогда, когда павильончик скрылся за прибрежными дюнами:

— Слишком много янки. Они слишком много пьют. А я слишком устал, чтобы слушать их слишком хамские остроты.