Элантрис

Когда же Раоден заканчивал свою речь, Хратена пробрала дрожь. Он не мог двинуться с места. Жрец уже почти убедил войско сделать Телри новым королем, но сейчас все результаты его труда развеялись как дым под сильным порывом ветра. Наконец-то Хратен понял: цель Раодена – стать мучеником. Благородная смерть вызовет более сильный отклик в душах солдат, чем просьбы или подкуп. Единственной фразой Раоден сумел дать шанс следующему правителю Арелона.

Сарин.

Генерал Гатрий занес меч, и Хратен против воли поднялся. Не может быть! Он уже склонялся к мысли, что смерть Этона стала удачным стечением обстоятельств, потому что управлять Телри намного проще. Жрец понимал: если трон займет Сарин, его труд в Арелоне так и не принесет плодов, ведь до поставленного вирном срока остался только месяц. Объединенные войска Дерети прокатятся по Арелону, уничтожая его жителей. Среди погибших окажется и Сарин.

– Нет! – закричал Хратен, но его крик потерялся в более громком и страстном отрицательном возгласе принцессы.

Он ничего не мог сделать. Если остановить казнь, войско повернется против него, и тогда уже его голова окажется на плахе. Все, что оставалось Хратену, – смотреть, как палач заносит свое оружие. Генерал закрыл глаза и опустил меч.

И промахнулся: острие прошло в дюйме от шеи мнимого Раодена.

Самозванец приподнял голову, а солдаты развязали его путы, освободив руки. Принц изумленно смотрел на лезвие меча. Генерал Гатрий опустился на колени перед Раоденом, и обступившие их солдаты последовали его примеру.

– Что происходит?! – прокричал Хратен.

– Именно так лорд Этон велел нам совершать казни, – объяснил солдат, стоявший на коленях рядом. – Надо закрыть глаза и замахнуться. Если меч попадет в цель, человек виновен. Если нет, он чист.

Хратен застонал. Только что из могилы протянулась рука Безумного принца и отвесила ему пощечину.

Жрец оглядел стоявшего на коленях генерала и все еще ничего не понимающего Раодена. Он видел, с какой точностью был занесен меч. Гатрий не стал полагаться на судьбу, в этом Хратен был уверен. Генерал промахнулся намеренно.

Гатрий поднял меч и протянул его на ладонях самозванцу.

– Слушайте все! – провозгласил он. – Волей судьбы с этого человека снимаются все обвинения. Мы признаем принца Раодена законным правителем Арелона. Какие будут приказания, милорд?

Раоден не стал мешкать и принял меч:

– Рассылайте гонцов, генерал, и соберите дворян Арелона. Моя коронация состоится через час!

Вот и все сцены с Безумным принцем. Некоторые из моих ранних читателей отнеслись к исчезновению Этона с грустью, но особых возражений не было. Они тоже понимали, что его присутствие в книге неуместно.

Должен признать, мне было жалко прощаться с Этоном. Как я уже говорил, хотелось бы найти способ ввести его в другую историю, пусть Джошуа и твердит, что это плохая идея. Скорее всего, Джошуа просто радуется, что ухитрился убить персонажа в одной из моих книг, и не хочет его возвращения.

Только эти сцены были удалены полностью, но некоторые другие, без Этона, существенно изменены. Я собрал их, включая альтернативные варианты конца, в разделе «Библиотека» на моем сайте.

Постскриптум

Я помню, как десять лет назад часто проверял электронную почту, с нетерпением дожидаясь обещанного письма от издателя. Это было в первую же неделю после выхода «Элантриса», и у издателя был доступ к «Bookscan» – сервису для своих, где можно было узнать цифры недельных продаж книг. Это было еще до появления электронных книг и практически мгновенных результатов продаж, так что приходилось полагаться на «Bookscan», где публиковались отчеты книжных магазинов.

Почта наконец-то пришла: продано четыреста экземпляров.

Четыреста?!

Я в панике позвонил агенту, переживая, что книга провалилась. Конечно, я не рассчитывал, что она мгновенно станет бестселлером, но всего лишь четыреста экземпляров? Катастрофа!

В ответ мой агент рассмеялся. Оказалось, что четыреста экземпляров в неделю после выхода из типографии – это отличный результат для первой книги нового писателя. Он успокоил меня: хоть цифры и кажутся небольшими, они будут увеличиваться каждую неделю.