Элеанор и Грей

– Вы беспокоитесь о ней.

Когда он взглянул на меня, его глаза поведали мне историю, которую не осмеливались произнести губы. Этим утром его глаза казались еще более серыми. И еще более печальными. Прошлая ночь далась ему нелегко, и его взгляд выдал мне то, насколько изранена его душа.

Он покачивался на пятках своих кроссовок.

– Я просто хотел извиниться за резкость. Я набросился на невинного человека, и вообще с моей стороны глупо было подумать, что вы причастны к коварному плану Карлы.

Я улыбнулась, но улыбка была грустной, и он наверняка это заметил.

– Спасибо за извинение.

Он взял с перил чашку и протянул мне.

– Я приготовил для вас кофе. Два кусочка сахара, немного ванили и побольше сливок.

Мое сердце замерло, и я уставилась на него.

– Вы запомнили, что в юности это был мой любимый напиток?

– Нет. Просто увидел, как вы готовите его каждое утро на кухне.

О. Конечно. Как ты вообще могла такое подумать, Элеанор. Конечно, он не помнил, какой у меня был любимый напиток. Хотя от моего внимания не укрылось, что он каждое утро наблюдал за мной. И эта чашка кофе стала предложением заключить перемирие.

– Спасибо, – сказала я, взяв кружку.

– Нет, спасибо тебе. Я знаю, что могу… – Он умолк и тяжело вздохнул. – Я знаю, что бываю невыносим.

– Ничего страшного.

– Вовсе нет. Я никогда не был хорошим отцом. Я много работал и каждый раз, приходя домой, постоянно торчал у себя в кабинете. Так было и до аварии, но тогда, по крайней мере, у нас была Николь, которая была нашим якорем посреди бурного моря. А теперь… без нее… – Он потер пальцем переносицу. – Я просто не знаю, как это делать, – признался он.

– Делать что?

Грейсон понурил голову, а когда снова взглянул на меня, в его глазах застыла тоска. Он сильно побледнел, словно жизненные силы покинули его.

А затем он мягко произнес:

– Жить там, где ее нет. – Он смотрел на меня так, будто весь мир был объят пламенем. Слезы навернулись у него на глаза, и он затряс головой, пытаясь взять себя в руки. – Простите.

– Ничего. После того, что вам пришлось пережить, совершенно понятно, что вам очень непросто. И рана еще слишком свежа, Грейсон. Нет ничего удивительного, что вы чувствуете себя потерянным, – произнесла я, потянувшись к нему. Я коснулась его руки и ощутила, что он слегка дрожит от волнения. Ему было не по себе, и я не сомневалась, что он еще долго не сможет прийти в себя.

– Все в порядке, – солгал он, отводя мою ладонь, а затем стиснул пальцами переносицу. – Я просто хотел извиниться за то, что вел себя грубо. Ты не заслуживаешь этого, Элли.

Он назвал меня Элли, но, думаю, даже сам этого не заметил.

Я улыбнулась.

– Ничего страшного, правда. Я все понимаю.

– Но ты все равно этого не заслуживаешь.

Я не знала, что сказать, и он, похоже, тоже.

Он уже собрался зайти в дом, но затем остановился и снова обернулся ко мне.

– Каждый день… каждый день я беспокоюсь о Карле.

* * *

В то утро все происходило как обычно, за исключением того, что я отправилась провожать Карлу в здание школы. И это ей совершенно не нравилось.

– Это унизительно, – прошептала Карла, вжав голову в плечи, словно желая казаться невидимой.

– Да, но стоило подумать об этом до того, как ты придумала свой план, – откликнулась я, когда мы вошли в двери школы.

– Ладно, все равно. Ну а теперь ты можешь уйти? – пробормотала она, раздраженно ворча. – Это совсем не круто, Элеанор.

Еще никогда я не была так рада, что поступаю не круто.

– Нет. Сначала мы зайдем в учебную часть, чтобы кое-что выяснить.

– Я все уже выяснил, – раздался голос у меня за спиной, и, обернувшись, мы увидели Грейсона, выходящего из учебной части.

– Папа, – простонала Карла, шлепнув себя ладонью по лбу. – А ты что здесь делаешь?

– Выполняю свой родительский долг, – откликнулся он.

– Это что-то новенькое, – дерзко заметила Карла.

Жестко, однако она права…

– Все в порядке. Кроме того, я записал тебя на дополнительные занятия по каждому предмету, – заявил он, распрямляя плечи.

– Дополнительные занятия?! – прошипела она, раздувая ноздри от негодования. – Но я выполнила всю домашнюю работу!

– Да, выполнила, но несколько недель подряд лгала ради того, чтобы болтаться бог знает где. Ты сделала свой выбор в тот момент, когда подделала мою подпись, Карла. А теперь я делаю выбор и поступаю так, чтобы у тебя даже мысли больше не возникло снова придумать нечто подобное. Если только…

– Если только что? – спросила она.

– Если только ты не расскажешь, куда ходила каждый день, – ответил Грейсон.

У Карлы навернулись слезы на глаза, и она покачала головой.

– Это же чушь собачья! – завопила она.

– Следи за языком, – в унисон воскликнули мы с Грейсоном.

Я улыбнулась ему.

Но он не улыбнулся в ответ.

Похоже, все снова вернулось на круги своя.

– Разве у тебя не назначена какая-нибудь деловая встреча или еще какая-нибудь чепуха в этом роде? Ты можешь оставить меня в покое? – спросила она.

Взглянув на часы, Грейсон кивнул.