Электрический бал

Князь проследовал дальше, пока не упёрся в пахнущую старым дубом дверь. «Должно быть, это и есть кабинет графа», – подумал Поль и приложил глаз к замочной скважине. Внутри ничего было не разглядеть. Но Поль явно слышал скрип паркета под чьими-то ногами и приглушённый стон.

«Кто это там ходит?» – подумал князь. И вдруг ему сделалось не по себе. Безотчётный страх забрался под ночное платье. Тело бросило в озноб. Он вдруг понял, что не хочет знать ответа на свой же вопрос.

Он попятился обратно к своей спальне, аккуратно переставляя ноги и стараясь не производить ни звука. Сердце колотилось так, что, казалось, один этот стук может выдать его присутствие.

Тут половица под его ногой предательски скрипнула, осыпав коридор отзвуками. Стон за дверью оборвался. Князь сжал челюсти и замер. Все мышцы его будто стали каменными. Прошиб пот. Ночное платье неприятно облепило тело. В кабинете послышались шаги, которые двигались по направлению к двери. Потом послышался тяжёлый удар в дверь. Потом ещё один. Удары были будто механическими, словно бездушная машина пытается пробить дверь кувалдой. Поль вздрогнул и, не переживая уже о скрипящих половицах, бросился в свою комнату. Он закрыл дверь, прыгнул в кровать и накрылся одеялом с головой. Тупые удары ещё некоторое время доносились из коридора. Потом они прекратились, и в комнате воцарилась мертвейшая тишина.

Глава V Post-mortem

Ангел мой, пишу вам, выбравшись из пучины бессонной ночи, которую я провёл за рабочим столом, пытаясь разгадать очередную загадку. Вчера выяснилось, что Москва не такой уж спокойный город. Обнаружен ещё один труп. Итого третий за день, считая несчастную баронессу и её душегуба.

И если с этими всё понятно, то новый кадавр вызывает у меня настоящее беспокойство. Следствие только началось, но уже с большой уверенностью можно сказать, что замешаны личности куда более мрачные, чем можно было бы изначально предположить. Опуская детали, могу лишь с уверенностью сказать, что в Москве готовятся новые смертоносные снаряды.

Не хочу вас пугать, зная, как опасаетесь вы новых покушений, но поделать ничего не могу – одна вы у меня в целом свете. Не с кем больше разделить мне мою тревогу.

Да! Не прошли ещё тёмные дни, несмотря на обманчивое затишье. Не победить нам врага, пока повреждаются нравы. Пока бродят умы. Пока кучка фанатиков берёт на себя право решать, кому жить, а кому умереть. Все эти никчёмные недочеловеки, возомнившие себя вершителями судеб страны, покуда сами не смогли закончить и университетского курса; или неудачливые писаки, по собственной бесталанности не кончившие ни единой книжицы. Ах, чёрт бы побрал эти железные дороги, по которым разрешено ездить всякому сброду! Чёрт бы побрал новый век, подступающий, как ком тошноты к горлу! Чёрт бы побрал этот прогресс с его паровозами и бомбами! Чёрт бы побрал это «благоденствие», которое прорастает крестами от железнодорожных аварий, упавших мостов и взорвавшихся нитроглицериновых заводов! С болью в сердце наблюдаю я, как уходит старина.