Эльф среди людей

На третий день он отправился искать Келегорма.

Лорд бродил по болотам в одиночестве. В лагере он сейчас не нужен, это понятно любому. Одного взгляда на небо достаточно.

«О Манвэ, ну за что?! Что мы сделали дурного – сейчас?!»

Болота жили своей жизнью и были, в отличие от эльфов, очень заняты: лебеди спускали птенцов на воду. Иные самки всё еще плавали, уподобясь кораблю, с серыми пушистыми комочками на спине – и если лебедь поднимала крыло, то забавно было смотреть, как малыши копошатся под ним. Но в большинстве маленькие лебеди уже плыли рядом с матерью – еще лишенные ее грации, но пока сохранившие очарование детства. Когда же подплывал отец, величественно приподняв крылья, чуть согнув высокую шею, ­– то этой царственной парой нельзя было не залюбоваться. А пушисто-серые принцы и принцессы вокруг добавляли к восхищению улыбку.

Черная вода, голубые блики неба на ней, белые лебеди. Вековой мрак болот и робкая пушистость, которая скоро станет ослепительной красотой.

«На них можно смотреть бесконечно», – кивнул Келегорм Хэлгону.

Тот довольно долго разделял восхищение лорда. Сердце успело ударить раз двадцать. Или даже больше.

– Отправь меня куда-нибудь. Не могу я так.

«Куда? – невесело усмехнулся Железный лорд. – Дождь поискать и привести?»

Следопыт смотрел в никуда. Редкие сосны по болоту – почти как у нас, в Арноре. А кусты пепельной ивы, похожие издали на пригорки, заросшие жесткой зеленью, – заметно выше наших. То ли воды здесь больше – Гландуин их кормит, не лесное озерцо – то ли теплее, то ли то и другое разом. И почти зеленые еще, даром что октябрь. У нас уже всё в золоте и багрянце… или даже уже и не всё, облетает…

«Хэлгон, я всё понимаю. Ты не можешь жить без войны. Только на войне ты – дома. Но сейчас действительно некого выслеживать».

– Как ты думаешь, если кинуть им, – он качнул головой в сторону лебедей, – сушеных яблок, они будут есть?

«А ты думал, чем займешься после?» – негромко спросил Железный лорд.

– После чего? – не сразу понял следопыт.

«После, Хэлгон».

Тот вмиг забыл про всех лебедей на свете.

«Враг разбит, и орки больше не будут по его воле спускаться с Мглистых гор. Та сила, что приводила в ярость троллей и варгов, иссякла. Кого-то из них уничтожат, кто-то спрячется так далеко, что даже прославленные следопыты туда не заходят. Для Арнора война закончится, Хэлгон. И что ты будешь делать?»

– Не знаю, – отвел взгляд тот. – Не думал. Что прикажут.

«Кто прикажет? Элессар? Митрандир?»

Тот резко обернулся:

– Ты гонишь меня?!

«Я? Это я был уверен, что ты уйдешь».

Немой вопрос в глазах следопыта.

«Ты постоянно говорил об Арноре – ‘наш народ’. Ну и… – он дернул углом рта, – недавнее».

– Ты – мой народ, – выдохнул Хэлгон. И, устыдившись своего порыва, добавил, смягчая: – Нас же всего двое осталось здесь…

Какой-то лебедь, забив крыльями, взлетел – двойная белая молния, в воздухе и на воде.

Келегорм молчал, не глядя на былого дружинника.

Хэлгон заговорил сбивчиво:

– Мой лорд, я виноват, я страшно виноват, понимаю. Я не должен был говорить тебе… и тем более – при всех, при синдарах. Но… – он зажмурился, закусил губу, – не гони меня!

Он почувствовал руки Келегорма на своих плечах. Это невозможно: касание призрака бесплотно. Но он – почувствовал.

Келегорм смотрел ему в глаза и спокойно произнес:

«Я был совершенно уверен, что после того, как мы уничтожим умертвия, ты от меня уйдешь».

– Мой лорд…

«Прекрати. Я рад, – он чуть усмехнулся, – я больше чем рад, что ты остаешься, но я тебе уже не лорд. Стал звать меня Арангом – зови Арангом».

– Да, Аранг, – отвечал следопыт.

«Так привычнее? – Келегорм прятал волнение за вечной усмешкой. – Еще один вождь с именем на ‘Ар-’, который не хочет видеть тебя простым воином?»

– Ты… тоже заметил это?

«Обзаведясь новым именем, трудно не заметить его! Что ж, я в Арноре уже второй год… – он посерьезнел и договорил совсем иначе: – И второй год Арнор – во мне».

Следопыт насторожился.

«Итак, ты остаешься… – выдохнул тот, кого когда-то звали Неистовым. Опушка Лориэна приучила его скрывать чувства. Любые чувства. – Остаешься…»

Хэлгон ждал. Любовался лебедями. Красивые они… наверное.

В дымке грядущего

Судьбе было угодно дать мне арнорское имя. Имя, какое носят владыки Арнора. А это обязывает.

Судьбе угодно дать мне и арнорскую землю. Ту, что мы скоро отвоюем. Тирн-Гортад. Вряд ли Арагорну понадобятся эти руины. Вряд ли он знает, что ему делать с ними.

Это знаю я.

Не крепости возводить заново, нет. От кого бы? От дунгар? Нет, они не рискнут перейти Тарбад, они забьются в предгорья. А другим врагам на юге не взяться.

Руины останутся руинами.

Я говорю о сокровищнице, которая под ними.

И даже не о золоте и драгоценностях могил, хотя, ручаюсь, их там много. Настоящая сокровищница – иная.

Сокровища памяти Арнора.

Хэлгон, ты можешь назвать каждого вождя, кто погребен там. Ладно, ладно, не каждого… тебе непременно надо возразить! Хорошо, большинства. Ты можешь рассказать о его деяниях, о его друзьях и врагах.