Эльфийский бык 3

— И чего ты их боишься?

— В детстве… с отцом в гарнизонах жили… ну ещё до того, как они с мамой познакомились и поженились…

— Погоди, — Василиса даже споткнулась и повернулась. — Я, конечно, всякого слыхала, но чтоб кто-то с отцом жил до того, как отец с мамой познакомился…

— Я ей не родной. По крови если.

— А… извини. Пожалуйста.

— Да ничего. Привык. Думаешь, мне об этом никто и никогда не говорил?

— Говорили? Ладно, ты не обязан… проклятье!

Она споткнулась и дернулась, пытаясь вытащить ногу.

— Погоди, так и растяжение можно получить, — Кошкин присел. — А говорили… сложно сказать, чего не говорили. Когда ты сперва живёшь-живёшь себе обычно, а потом твой отец вдруг карьеру делает, поднимается и, желая для тебя лучшего, запихивает в самую престижную школу столицы…

Нога у неё, проскочив в сплетение двух корней, застряла.

— Понятно.

— Я драться лез. Отец злился. Мама успокаивала. Она одна умела успокоить… она чудесная. И вовсе даже не престарелая. Отец давно уже умер. И она всё время одна. И наверное, я просто ревную вот… а если счастлива, то пускай себе. Даже в морду ему не дам…

— Мужу?

— Ага… погоди, я кроссовок сниму, ладно? Тут корни. Чуть раздвину, а ты тащи, только аккуратно…

— А муж кто?

— Муж? Сволочь хитрозадая… но так-то князь.

— Целый?

— Половинкою! Целый, конечно… но и сволочь тоже целая! Без предупреждения! Как я теперь без мамы?

— Действительно, как ты в свои-то юные года да и без мамы?

— Издеваешься?

— Деятельное сочувствие выражаю.

Нет, издевается, но всё одно не обидно. А вот тему лучше сменить. Только в голове, как назло, одни стоматологи и крутились.

— В общем, где я раньше жил, зубы, конечно, лечили… но когда стоматолог один на весь городок, и будь ты хоть сыном полковника, другого не найти… как бы матушка выразилась, у меня сформировалось к ним предвзятое отношение.

Тихий смех Василисы заставил и Кошкина улыбнуться.

А ножка выскользнула из ловушки, но Василиса, чтобы не упасть, оперлась на плечо.

— Вот так-то. Давай, обую.

— Я и сама могу.

— Можешь. Но это ж я кроссовок снял. Мне и обувать…

— Хочешь, я тебе зуб заговорю? На пару дней хватит, но к врачу идти придётся.

— Заговори, — неожиданно согласился он. — Если, конечно, поможет…

И разогнулся.

Тонкие прохладные пальцы коснулись щеки.

— Только стой смирно и не смеяться!

— Я и не собирался…

Какой смех, когда зуб болит? Разве что улыбка… и то от радости, что ещё пару дней можно будет про стоматологов не думать.

Глава 25 О планах ближних и дальних, а еще о проблемах высоких сфер

Общество защиты прав рептилоидов призывает общество проявить толерантность и понимание и прекратить дискредитацию граждан по признаку чешуйчатости.

Новости

Костёр Алёнка увидала издали.

Точнее не костёр, а того, кто сидел у костра, сунув руки в сплетение рыжих косм его. И над ладонями ночною мошкарой поднимались искры. Сашка собирал их в горсть и подбрасывал вверх, отчего искры разлетались и гасли.

— Смотри, как я умею! — воскликнул он. — А мы тебя уже и заждались…

— Мы?

— Я и Туман.

Со стороны воды донеслось фырканье, которое можно было расценить, как отрицание. Мол, Туман не заждался. Туман вообще тут не при чём, просто ночь хорошая…

И вообще.

— А если бы я пошла другой дорогой? — поинтересовалась Алёнка, склонив голову.

— Не-а… я знаю, что не пошла бы. Я тебя чуял.

— Плохо.

— Почему?

— Потому что. Пустишь погреться?

— Садись, я вот… принёс. Веток.

Плотные еловые лапы он застлал кожаной курткой, а потому сидеть было мягко, разве что Алёнка слегка проваливалась.

— И хочешь вот… силой?

Теплая сила окутала, легла невесомым одеялом, щекоча и требуя игры. И это тоже было… не то, чтобы плохо. Не то она слово выбрала. Неправильно.

— Так почему плохо?

— Потому что я тебя теперь не отпущу, — Аленка подхватила искорку и, поднеся к губам, дунула, делясь своею силой. И искра вспыхнула, расправила крылья, превращаясь в дивного вида птицу. А та, совершив круг над костром, собрала прочие, прибавляя веса и оперения.

— Можно подумать, я тебя отпущу, — Сашка наблюдал за нею. — Я не такая бестолочь, как эти…

— Ты про Ивана с Бером?

— Ага.

— А они бестолочи?

— Нет. Так-то даже куда более толковые, чем я думал, но всё равно бестолочи… ходят, рты открывши, хлопают… ладно, Ванька, там сейчас эльфы втянулись, сообразили скоренько что и к чему, поэтому уже, считай, пристроен. Но Бер чего ждёт? Вот день-другой и тут будет не протолкнуться от женихов.

Птица махнула крылами, породивши водопад из огоньков, и поднялась ещё выше.

И ещё.

— А тебя я никому не отдам. Я решил. Если, конечно, сама не захочешь уйти.

— Не захочу.

— Только мне сказать кое-что надо… как бы… выразиться… я немного император.

— По выходным?

— Да нет… как раз выходных императорам не положено. Ни выходных, ни отпуска, ни даже больничных.

— Какая вредная работа. Куда только власти смотрят?

— Смеешься?