Эликсир Власти

– Нет, – ответила она. – Гражданин Фиори дал указание предоставить им место для посадки на площадке 53, а затем сопроводить в номера для гостей. Там их будет ждать пурпурная фаланга.

Веритэ повесила трубку и закрыла глаза, стараясь думать только о нити, которая связывала ее с управителем Фиори. Он вел собрание где-то на первом этаже, на границе зоны, которую она могла контролировать.

– Наденьте форму и уведите детей! – приказала она Кровавым братьям. – Вам нужно будет встретить гостей, накормить их и напоить. Я приму их позже. Пока пусть подождут. И не спускайте глаз с Фиори. Я не знаю, что произойдет, когда эликсир окажется у меня в венах. Не хочу рисковать потерей контакта в такой ответственный момент. Подам вам знак, как только буду готова принять Эжена Алье.

Пока Кровавые братья облачались в одежды верной стражи Гюстава Фиори, а Кровавые сестры уводили Наследников в дальнюю комнату, Веритэ прошла к себе в спальню. Она отодвинула тяжелые парчовые шторы, скрывающие выход на небольшой балкон. Сквозь витражи, украшающие дверь, в комнату проникал разноцветный свет. Веритэ открыла дверь и вышла на воздух.

Для первого дня ноября стояла удивительно холодная погода. На перилах из кованого железа распустились цветы из инея. У женских статуй, стоящих по краям балкона, выросла борода из сосулек. Предвкушая скорый триумф, Веритэ едва заметила, что на улице ощутимо похолодало. Она оперлась на перила, чтобы посмотреть вниз. Туда-сюда сновали прохожие, казавшиеся маленькими серыми и черными точками. Сможет ли она, обретя абсолютную власть, управлять ими с такой высоты? Сколько точек можно будет контролировать одновременно? Графиня представила, как перед ней марширует армия солдат, каждый из которых полностью покорен ее воле. От этой мысли она улыбнулась. К башне приближался огромный белый дирижабль с трехцветным кругом на борту. Это были Эжен Алье и Максим Сэвер. Бывший глава Стражи будет первым, на ком она испробует абсолютную власть. Ей даже не понадобится жертвовать своей кровью, чтобы заставить его говорить.

– Мадемуазель, вы готовы?

– Сейчас иду, доктор.

Вытянувшись на кровати и уставившись в потолок, Веритэ лежала не шелохнувшись, пока Делиль с миллионом предосторожностей и извинений поднимал ей рукав шелкового платья. Краем глаза она видела лежащий у изголовья стеклянный шприц, наполненный эликсиром.

– Может быть больно, – предупредил Делиль. – Некоторые из человеческих подопытных плохо перенесли впрыскивание первой версии эликсира.

– Вы плотно закрыли дверь?

– Простите, мадемуазель? – переспросил Делиль, наклоняясь к графине. – Вы спрашиваете меня, плотно ли я закрыл дверь. Да, но…

– Главное, чтобы никто меня не услышал, если боль будет слишком сильной. Действуйте же, и поскорее. Я не желаю больше ждать ни минуты.

Веритэ вцепилась ногтями в край платья, пока иголка протыкала ей кожу. Доктор знал свое ремесло, и за несколько секунд содержимое шприца плавно перетекло в вены графини.

– Мадемуазель, вы хорошо себя чувствуете?

Графиня молчала. Под белой кожей отчетливо синели вены. Теперь их было особенно хорошо видно. Женщина смотрела в одну точку. Обеспокоенный Делиль увидел у нее под носом капельку крови иссиня-черного цвета. Из глаз аристократки внезапно полились кровавые слезы.

– Мадемуазель?

Графиня откинула голову назад и закричала. Ее тело извивалось от боли.

– Мадемуазель!

– Уйдите! Вон! – простонала Веритэ.

Помедлив, Делиль повиновался. Выражение лица аристократки не оставляло ему выбора. Он прикрыл за собой дверь и вздрогнул, услышав еще один истошный вопль. Казалось, от крика графини в башне вылетят все стекла.

– Боже мой, – прошептал он, прислонившись к двери. – А ведь я был уверен, что не ошибся.

Вдруг все стихло. Обливаясь потом от страха, Делиль решился войти в спальню.

– Что же это такое! – негодовал посол немецкого Рейха. – Немедленно скажите нам, где управитель Фиори! Не могу поверить, что он не соизволил нас встретить! А ведь мы преодолели такой большой путь, чтобы почтить его визитом! Ja, unglaublich![2]

Кровавые братья, облачившись в одежды пурпурной фаланги, делали все возможное, чтобы развлечь гостей. Для немецкой и французской делегации немедленно организовали экскурсию по башне. Однако Эжен Алье и герр фон Шнурберг, немецкий посол, едва обменялись приветствиями и даже не пожали друг другу руки. Напряжение между двумя государствами висело в воздухе.

В течение дня члены делегаций успели сытно пообедать (за разными столами), насладиться изысканными крепкими напитками (в разных концах курительной комнаты) и совершить послеобеденную прогулку в висячих садах (отдельно друг от друга).

Но время шло, Фиори не появлялся, а немцы начинали терять терпение. Беспокойство в рядах Кровавых братьев нарастало. Эжена Алье тоже мучила тревога, и он все никак не мог найти подходящий момент, чтобы расспросить пурпурную фалангу о том, что происходит.