Эликсир Власти

Лясникамка перепрыгнула через кресла и бросилась к сцене, но было слишком поздно. Веритэ направила пистолет точно себе в сердце. Она рассталась с жизнью еще до того, как ее тело рухнуло на пол. Из раны текла красная кровь, такая же красная, как обивка оперных кресел. Дальше события развивались очень быстро. Внезапно высвободившись из-под власти Веритэ и получив увесистый удар от Кармины, Эжен упал и потерял сознание. В ту же секунду метла, которой Феликс заблокировал дверь, треснула под натиском Стражи. Либертэ бросилась к графине и застыла у ее тела, одетого в черный атлас.

– Она же… – прошептала мастерица.

Натанаэль ухватил ее за руку.

– Не надо здесь оставаться!

Ему показалось, что она так и останется здесь стоять, но Либертэ очнулась и бросилась за ним. Следуя за Феликсом, они забрались на сцену и скрылись за занавесом. Как раз вовремя: им вслед полетели пули, выпущенные стражниками, которые наконец-то ворвались в зрительный зал.

Задыхаясь от быстрого бега, они заметались по сцене, погруженной в полумрак, постоянно натыкаясь на обломки декораций, искусственные деревья, куски папье-маше и замки с привидениями, нарисованные на полотнах ткани. Толком не понимая как, они вдруг оказались в гостиной, потолок которой был окантован золотом. На нихуставились две дюжины глаз. Друзья поняли, что оказались в зале, где нашла убежище немецкая делегация. В первые доли секунды они замерли от удивления, затем Феликс бросился на первого подвернувшегося дипломата и приказал всем сделать шаг назад.

У Феликса было совершенно дикое выражение лица и растрепанные волосы. Больше всего он был похож на пациента, сбежавшего из психиатрической лечебницы. Его внешний вид произвел впечатление на дипломатов, и они сочли за лучшее повиноваться, даже не заметив, что этот странный человек не был вооружен. Кармина аккуратно вложила Феликсу в руку нож. Отец Натанаэля неловко прижал его к горлу немца, попутно отрезав несчастному клок бороды. Остальные члены делегации поспешно отошли в сторону. Друзья вышли из комнаты, таща за собой заложника. Стражникам ничего не оставалось, как пропустить их. Беглецы бросились вон из здания. Два раза они сбивались с пути, спускаясь по бесконечным лестницам в поисках выхода. Дипломат отчаянно протестовал против такого необходительного обращения.

– Немедленно освободите меня! Вы пожалеете об этом! Вы и ваш проклятый город! Я герр фон Шнурберг, посол Рейха, никто никогда не смел так со мной обращаться.

– Нам очень жаль, – отвечал Феликс, не переставая толкать посла без малейшей любезности. – Мы очень спешим, форсмажорные обстоятельства, ничего не поделаешь.

Наконец перед ними показался выход: открытая дверь, у которой никто не подумал поставить стражу. Они уже собирались бросить заложника, но Натанаэль удержал Феликса.

– Подожди! Еще минута! Я хочу кое-что испробовать.

И он уколол себе палец, от всей души надеясь, что этот раз будет последним. И только после того, как Натанаэль пометил посла и прошептал ему что-то на ухо, они выбежали на свежий воздух и бросились прочь от Оперы.

Глава 21 Новый год

Этот переход в новое десятилетие будет для нас отличным поводом начать все заново. Пока мы не натолкнулись на риф, мы всегда можем поменять курс. Пока мы не нажали на курок, мы еще можем выбрать мир.

Из речи Максима Сэвера

Долгое время журналисты «Маленького лариспемца» не могли взять в толк, что именно произошло в Опере. Свидетельства стражников и простых лариспемцев, стоявших в тот день в толпе, были странными, бессвязными и противоречивыми. Когда же заговорил Гюстав Фиори, на редакцию самой читаемой газеты города обрушилось столько новой информации, что пришлось выпускать специальный номер «НЕВЕРОЯТНАЯ ИСТОРИЯ О ПРОКЛЯТОЙ КРОВИ».

Под огромным заголовком был помещен рисунок: Веритэ, трагически прижав руку к сердцу, лежала на полу Оперы. Графиня выглядела еще более пугающе, чем обычно. Рядом с ней художник изобразил «тайных юных героев»: Натанаэля, Кармину и Либертэ. Феликс, стоящий в стороне, словно хотел остановить Эжена Алье, который грозил окружающим пистолетом. Утро еще не кончилось, как специальный номер уже раскупили. К счастью, редакция «Маленького лариспемца» передала экземпляр «юным героям» в качестве подарка, и они смогли прочесть черным по белому обо всем, что пережили за последние месяцы, не имея возможности никому об этом рассказать.

– Никогда не думала, что скажу нечто подобное, но какое счастье, что Фиори был там, – воскликнула Либертэ, прочитав газету.