Эльксарим. Дети-киборги 2

– Мне пока неизвестны подробности, – начал говорить Кастанеда, – но генерал планирует в ближайшее время провести несколько налётов на Аргентину, в идеале добившись капитуляции, после чего приступить к завоеванию… собственно, Штатов. Мы должны действовать как можно скорее.

– Я понимаю ваше рвение. Мы все заинтересованы в минимизации жертв этой войны. Но увы, в завоевании Аргентины я вынужден буду участвовать.

– Что?! Вы собираетесь на самом деле служить этому маньяку?! – не веря своим ушам, воскликнул Эрих.

Агент кивнул.

– Ричард Глесс полагает неразумным принимать какие-либо контрмеры сразу после моего приезда на базу. Наша цель – сформировать как можно более близкие отношения с генералом. Извините. Любой ценой. Я тоже не получаю от этого удовольствия – но выполнить обязан. Предлагаю совместить первую операцию противостояния с началом завоевания Штатов. Конкретную дату сообщу вам, как только получу отмашку от Ричарда.

– Я понял… – Эрих опустил глаза, а потом снова посмотрел на Юнга. – Мистер Лихтенберг. У вас есть личные мотивы против генерала?

Взгляд суперагента оставался непроницаем. Лицо словно окаменело.

– Есть, – произнёс он, наконец. – Я думаю, они есть сейчас у множества людей. Давайте не будем, пожалуйста, о моём прошлом.

– Простите…

«У него произошла трагедия. Что-то страшное случилось в его прошлом, и в этом был повинен генерал, – рассудил про себя Кастанеда. – Придётся оставить расспросы, в конце концов, у нас есть более насущный предмет для обсуждения».

– Саму операцию противостояния мы согласуем позже. А сейчас я хочу вас предостеречь, – продолжал Лихтенберг тем временем. – После того, как оно состоится, генерал перестанет вести себя так беспечно, как сейчас. Он примется усиленно искать виноватых. Допросы с пристрастием, слежка, тотальный контроль. Он постарается обрубить связи базы с внешним миром по максимуму. Мистер Кастанеда, я настоятельно рекомендую вам к этому моменту покинуть базу.

– Это исключено! – категорично воскликнул Эрих. – Я не боюсь его допросов. Так же, как вы, я готов на всё ради нашей победы, даже на смерть.

– Вы не понимаете, – Юнг обвёл собравшихся глазами, а потом указал на каждого по очереди пальцем. – Мы все здесь – повязаны. И если я действительно могу сопротивляться его допросам, пусть даже под гипнозом псионика – то вы этого не сможете. Через вас генерал сможет узнать всё, в том числе о моём участии. Устранив нас двоих – он прервёт связь между базой Гаттария и исполнителями противостояний. Не получая своевременно информацию о готовящихся нападениях – Рассел с Милеоном не смогут их продолжать.

– Я отказываюсь бежать, – продолжал учёный настойчиво. – Там мои дети.

– Вот же вы упрямец! – всплеснул руками Лихтенберг. – Слушались бы лучше. Что ж. Придётся что-то сообразить… Но второе моё требование вы обязаны выполнить. Вы оба.

Рассел напряжённо склонился над столом.

– Мы организуем «красную кнопку», которая будет у вас, профессор. Нажав эту кнопку, вы передадите сигнал тревоги Расселу. По этому сигналу… подгорная база должна быть полностью уничтожена. Нажмите эту кнопку, как только генерал раскроет наш секрет. Не медля, – Юнг поднял брови, оглядев своих сообщников. – Похоже, будто вы удивлены. Разве не за этим вы проложили внешнюю электропроводку по всем тоннелям и помещениям базы? Чтобы её можно было сжечь одним махом.

– Столько высокоценного оборудования и материалов… – сокрушённо вздохнул Эрих.

– Наше дело стоит куда больше.

Безусловно, суперагент был прав.

– Но куда отправятся Рассел с Милеоном? – спросил Кастанеда.

– Вы могли бы отправиться с ними, – развёл руками Юнг. – Но раз уж вас не переубедить, и вы останетесь рядом с генералом, на базе «Гаттария» – тогда вы не будете этого знать. Эта информация дороже вашей жизни, и даже моей. Я организую им пути отступления.

В этот момент зазвонил телефон у него в кармане. Агент поднялся и ответил на звонок. Эрих и Рассел переглянулись: неужели он рискует пользоваться мобильной связью в столь засекреченном месте? Послушав немного, Лихтенберг покашлял, и вдруг заговорил таким чужим, высоким жеманным голосом, что оба свидетеля едва не упали со стульев.

– Ах, какая неприятность! Конечно, Юнг, я зайду к твоему папе. Да, разумеется, мой мальчик. Не переживай об этом. Ой, я вижу его во дворе прямо сейчас, похоже, он захотел подстричь розовые кусты. Ну конечно, я ни за что бы не стала пугать старика. До свидания, Юнг, береги себя.

«Он говорит… с собой? Женским голосом?» – недоумевал про себя Рассел. С тех пор, как он начал работать у спецкибернетиков, он привык к атмосфере фантастики – но рядом с суперагентом оказалось ещё того «страньше». Лихтенберг отключился и снова покашлял.

– У вас превосходное контральто! – посмеялся Кастанеда. – С кем вы разговаривали?