Элохим

Черный Евнух провел ребром ладони по горлу. Только теперь до Ольги дошла вся серьезность ситуации. В ее глазах появился страх. Она стала тревожно смотреть то на Черного Евнуха, то на Соломпсио. Она впервые осознала, что вполне безобидные на первый взгляд вещи в этом странном, чужом и непонятном ей мире могут обернуться для нее роковым концом.

– Хорошо, девочка. Не бойся. Кажется, никто не заметил.

– Да, да, Лоло! Никто не заметил. Там никого не было, – подтвердила Соломпсио.

Чуть позже Соломпсио удалось выяснить, что Ольга взяла огурец со стола в кухне, перед тем как выйти в сад.

От страха Ольга все еще была вся бледная.

– Не бойся, Лоло, – сказала успокаивающе Соломпсио. – Коко не выдаст.

У Ольги навернулись слезы. Она поняла, что приобрела верных друзей.

36

Утром рабби Иссаххару лучше не стало. Не стало лучше и на следующий день. Его состояние медленно ухудшалось. Он уже не мог вставать с постели.

Как и обещала, Анна приходила к отцу каждый день. Оставалась у него с утра до поздней ночи. Она была сильно огорчена загадочной болезнью отца, но тщательно скрывала свои ощущения и подозрения от посторонних.

Трое лучших иудейских врачей, которые навещали больного ежедневно, не могли объяснить ей, что с ним. Отец никогда не болел. Не мог он без причины, вот так, ни с того, ни сего, слечь в постель, думала Анна. Должна быть какая-то причина. И чем больше она думала, тем сильнее укреплялась в мысли о том, что с ним что-то произошло во Дворце Ирода.

Болезнь Второсвященника вызвала в городе всеобщую печаль. Люди чувствовали, что их любимый рабби умирает. Появились грустные нотки в певучем голосе Дура-Деллы. Утихли разговоры о Мессии и исчезновении Элохима.

Перед домом рабби Иссаххара по вечерам стали собираться люди. Многие безмолвно молились за его исцеление. Ежедневно дом посещали старейшины и члены Синедриона. Несколько раз приходил Первосвященник. Никодиму было поручено дважды в день, утром и вечером, сообщать Храму о состоянии здоровья Второсвященника.

Вечером двадцать второго числа месяца Тебефа его неожиданно посетил царь Ирод. В тот день с утра рабби Иссаххар чувствовал себя лучше и шутил с Анной.

– Наверно, приехал попортить мне кровь.

– Не говори с ним долго, – попросила Анна.

Дом был заполнен в один миг галлами царя. Анна, чтобы не встретиться с Иродом, вышла в боковую комнату.

Царь Ирод вошел к Второсвященнику один, оставив принца Антипатра за дверями. Он подошел к больному и пожал ему руку.

– Рабби, ну что с вами?

– Очевидно, пришел конец.

– Откуда знаете, рабби? Я вот как-то спросил пророка Менахема, сколько лет я буду царствовать? Он не смог ответить точно. Сказал: долго. Ну, что значит, долго? Очень туманно. Никто не знает, когда придет смерть. Только самоубийцы знают день смерти. Вы еще переживете всех нас.

– День смерти заранее знать никому не дано. Это правда. Но мы чувствуем, когда умираем.

– И что вы чувствуете? Вам страшно умирать?

– Всем страшно умирать.

– Не думал, что вы так боитесь смерти.

– Как раз смерти-то я не боюсь. «Страшно умирать» и «бояться смерти» – не одно и то же.

– Нет разницы. И полагаться на чувства нельзя. Чувства часто подводят нас.

– Я не только чувствую. Я точно знаю.

– Что вы знаете? – насторожился царь.

– Знаю, что смерть приходит с улыбкой на лице. И я видел ее.

– Где?

– В твоем Дворце.

Царь пристально взглянул рабби Иссаххару в глаза.

– Не понимаю. Смерть что, разгуливает по моему Дворцу?

– Она гуляет повсюду. Но подкрадывается всегда нежданно. С мечом в руке. И в облике юноши такой неземной красоты, что у тебя от изумления невольно открывается рот. С его меча капает ядовитая желчь. И перед тем, как уронить каплю тебе в рот, он улыбается.

Иудаистское представление о Сама-Эле, ангеле смерти, было известно царю. Но, как практичный человек, он придавал мало значения всяким мифам.

– Рабби, и вы верите в эти детские россказни?

– Великое Тайное Предсказание – не детские россказни.

– А причем тут Предсказание?

– Притом, что еще до пира у тебя я знал, что там случится. И никто, ни ты, ни я, ни принц Антипатр, не могли это предотвратить.

Мурашки пробежали по коже царя. Ему стало страшно. Он впервые ощутил силу Великого Тайного Предсказания.

– Значит, заранее знали об отравлении. Значит, мои действия также предопределены Предсказанием. Но всего этого можно было бы избежать, если бы вы, рабби, не скрывали от нас Предсказание.

– Я не скрываю Предсказание. О нем все знают.

– Рабби, будьте со мной также откровенны, как я с вами.

– Ты не беспокойся. То, что произошло во Дворце, останется между нами.

– И это также сказано в Предсказании?

– Да.

– Значит, рабби, вы действуете по Предсказанию, зная заранее обо всем. А я действую по нему, сам того не ведая.

– Да. Но не только ты.

– Что еще сказано в Предсказании обо мне? Мне надо знать, чтобы действовать со знанием дела.

– Не могу сказать. Это запрещено Предсказанием.

– Опять двадцать пять. Вы только что открыли мне кое-что из Предсказания, почему не хотите посвятить в него полностью?

– Я тебе ничего не открывал и ничего от тебя не скрываю. Я лишь искренне отвечаю на твои вопросы.