Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Элвис встретился с Байндером и Хоу в ту же пятницу в их офисе на бульваре Сансет. Джо и парочка парней ждали в приемной, пока они разговаривали, и поначалу Стиву вовсе не казалось, что они с Боунзом чего — то добьются. К этому времени он, однако, так завелся, что уже ничто не могло остановить его проповеднический пыл. Это возможность по — настоящему сказать что — то, заявил он Элвису; это одна из тех редчайших возможностей создать что — то действительно значимое; это шанс Элвиса показать через свою музыку, кто он на самом деле. Боунз, более спокойный, немного старше и уравновешенней своего партнера, напомнил Элвису о тех днях, когда они вместе работали на «Радио Рекордерз». Они поговорили о том, как в то время Элвис делал записи. Боунз признался, что на него произвело наибольшее впечатление на сессиях Элвиса то, что все работали не по часам, что все были захвачены энтузиазмом Элвиса. Вот так они и будут работать сейчас, ухватился за возможность Стив, — пусть он забудет о телеканале, забудет о всем внешнем; они хотят сделать такое шоу, которое никто другой в мире не смог бы сделать, только Элвис Пресли. Все это будет исходить из его жизни, его музыки, его опыта, сказал Стив. Что он скажет на это?

«До смерти испуган», — откликнулся Элвис, сознательно разряжая напряжение. Что ж, они набросают программу к тому времени, как он вернется с Гавайев, сказал Байндер, рассмеявшись. У него будет время подумать и принять решение. Каждый из них понимал, что это могло стать началом конца карьеры Элвиса, хотя, с другой стороны, это могло и стать хорошим допингом для него, в котором он так явно нуждался в этот момент. Теперь настала очередь рассмеяться Элвису, и в конце концов они ударили по рукам. Он покинул их офис, не вполне представляя, во что он позволял втянуть себя на этот раз, но в убеждении, что это по крайней мере будет непохоже на все остальное.

Когда Элвис уехал, Байндер и Хоу принялись усердно сколачивать команду и писать сценарий. У них уже было согласие на участие в проекте сценаристов Криса Биэрда и Алана Блая, и они быстро подключили дизайнера по костюмам Билла Белью, оркестровщика и аранжировщика Билли Голдберга, дизайнера по сцене Джина МакЭвоя и хореографов Клода Томпсона и Джейма Роджерса — все, кроме Биэрда, были ветеранами либо «Hullabaloo», либо шоу Петулы Кларк, либо и того, и другого. Совместно с Биэрдом и Блаем Стив набросал сюжет шоу, напоминавший в своем подходе тот сюжет, который он кратко изложил Элвису, пытаясь отыскать подтекст в текстах уже спетых Элвисом песен, который рассказал бы историю его музыкальной жизни. Полковник, со своей стороны, продолжал препираться с Финкелем и NBC, обрушив в какой — то момент на них лавину гневных замечаний, когда кто — то предложил, чтобы Элвис появился в одном из регулярно идущих на NBC шоу, чтобы сделать рекламу программе. Мистер Пресли охотно сделает это, написал он Тому Сарноффу 28 мая, за 250 тысяч долларов. Он знает, что полковник Сарнофф поймет причины, по которым он не станет снижать установленную цену, писал Полковник, так как он уверен, что NBC не желает никоим образом уменьшать стоимость своего вложения. Другими словами, все протекало, как обычно.

Элвис тем временем впервые показывал Присцилле Гавайи, свозил ее на мемориал в память «Аризоны», где он с гордостью показал ей дощечку с указанием его собственной заслуги и заслуги Полковника Паркера, и ездил с ней в компании еще семи человек (вся компания в составе Джо и Джоанн, Чарли, Ламара, Норы Файк и Пэтси со своим мужем Джи Джи приехала на эти «семейные каникулы») на чемпионат по карате, организованный Эдом Паркером в Международном центре Гонолулу. Он впервые виделся с Эдом с 1961 года и впервые смог посетить чемпионат, который Паркер начал проводить в Лонг — Бич еще в 1964 году. Было много новых знакомств, и большую часть дня он проводил, беседуя о карате с Эдом и объясняя Присцилле тонкости ведения боя и возможности соперников, включая двадцатипятилетнего бывшего чемпиона Майка Стоуна, который, как и Эд, был уроженцем Гавайев и вернулся после трехгодичного отсутствия в спорте, чтобы поучаствовать в соревновании, принесшем ему когда — то славу.