Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Элвис вернулся из своего отпуска стройнее, чем он был с тех пор, как пришел из армии, с удлинившимися бакенбардами и, самое важное, в состоянии приподнятого ожидания предстоящей работы на телевидении. Подготовительная работа началась в понедельник, 3 июня, через день после его возвращения. Он появился в офисе Байндера и Хоу чуть позже часа дня, и в присутствии авторов сценария Стив кратко изложил подход, на котором они наконец остановили свой выбор. Сердцевину составляла песня Джерри Рида «Guitar Man», которая должна была использоваться в качестве своего рода связующей темы, рассказывающей историю, напрямую перекликающуюся с главной театральной пьесой бельгийского драматурга Мориса Метерлинка «Синяя птица» (1909). В трактовке Метерлинка бедный мальчик отправляется на поиски славы и богатства и объезжает весь мир, чтобы в конечном итоге всего лишь обнаружить, что счастье — в форме синей птицы, фигурирующей в заглавии, — лежит на заднем дворе его собственного дома. Боунз довольно сдержанно характеризовал всю идею («В ней не было ничего оригинального — просто телевизионные авторы ищут связь»), и Стив был далеко не убежден, что они подобрали нужный ключ, однако, когда они представили ее для оценки Элвису, к изумлению Стива, Элвис обеими руками ухватился за проект. «Мы сказали ему: «Мы вовсе не требуем, чтобы она нравилась тебе на сто процентов. Мы просто хотим дать тебе толчок. Ты сам будешь решать, что тебе нравится и что не нравится». Он же сказал: «Нет, мне все в ней нравится». И основа шоу осталась без изменений».

Подготовительная работа продолжалась в офисе Байндера и Хоу в течение следующих двух недель, пока не настало время переехать на NBC для полномасштабных репетиций. Каждый день Элвис появлялся по крайней мере с одним — двумя парнями, встречаясь со Стивом и Боунзом вместе со сценаристами за пепси и сигарами. Он был практически вне себя 5 июня, в день, когда был убит Бобби Кеннеди, и не мог говорить ни о чем, кроме как о заговоре против братьев Кеннеди и убийстве Мартина Лютера Кинга двумя месяцами раньше. Это было тем более ужасно, по его словам, что Кинга убили в Мемфисе, тем самым только подкрепляя всеобщее негативное отношение к Югу. Для Стива это были не больше чем просто праздные разговоры. «Он прочитал множество книг о покушении на президента Кеннеди, и я просто чувствовал, что он реально переживал это». Нечто подобное Байндеру хотелось передать в своей программе. «Мне хотелось, чтобы мир узнал о том, что вот есть парень, который выше всех предрассудков, хотя и был воспитан в средоточии предрассудков. Я хотел передать в шоу его способность к сопереживанию и показать, что перед ними человек, достойный уважения и того, чтобы на него равнялись».

Они также говорили о музыке. Стал ли бы Элвис петь песню, просто если бы она говорила ему что — то, спросил его Байндер, независимо от политики или издательских прав? Обязательно, ответил Элвис. Спел бы ли он «MacArthur Park» Джимми Уэбба [песню со смутно психоделическим, нарочито темным содержанием], которая в исполнении актера Ричарда Харриса только что возглавила чарты после того, как группа Association, продюсируемая Боунзом, отвергла ее по издательским причинам? Конечно, ответил Элвис, словно ничего подобного и не могло случиться с ним. Ему нравится «MacArthur Park», сказал он, поддаваясь энтузиазму Байндера. Он, несомненно, хотел сказать больше своей музыкой, нежели могла выразить песня вроде «Hound Dog». В один из дней они вышли на бульвар Сансет и просто постояли там, наблюдая за тем, как мимо проходят хиппи, слишком одурманенные наркотиками, чтобы осознать, что идут мимо Элвиса Пресли, или попросту безразличные к этому. Стив увидел в этом поистине обескураживающее для самомнения Элвиса событие, эдакий «великанский шаг в его психику», Боунзу же скорее показалось, что это просто позабавило его. «Мы вышли четвером на улицу и так просто постояли, а потом, когда нам надоело стоять, вернулись наверх».