Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Постановочный сценарий быстро приобретал конкретные очертания. К 11 июня он уже был почти полностью готов: «Guitar Man» задавала основную линию, а концертный сегмент строился вокруг нескольких самых известных хитов Элвиса. Был также и некий «неформальный сегмент», который включал сценарный разговор с Чарли и одним — двумя другими парнями и короткие отрывки из некоторых самых удачных песен из кинофильмов с неодобрительными комментариями Элвиса (по поводу себя и этих фильмов), которые в напечатанном виде воспринимаются как искусственные и неискренние. Относительно своей фирменной усмешки он, к примеру, говорил: «Я сделал весь фильм «Jailhouse Rock» на одной только этой усмешке», и вся реплика имела очевидный подтекст: Теперь вы наконец получаете возможность увидеть меня настоящего, настоящего Элвиса Пресли. Шоу, разумеется, заканчивалось рождественской песней, на которой Полковник настаивал с самого начала, а за ней должен был следовать диалог, который еще предстояло написать. Именно с помощью этого диалога, надеялся Байндер, Элвис сделает свое «заявление», однако он знал, что Полковник по — прежнему категорически возражал.

Были встречи с различными членами постановочной команды. Элвис переговорил с Эрлом Брауном, аранжировщиком хора, и одобрил несколько предварительных набросков, которые показал ему Билл Белью, дизайнер по костюмам. Ему понравился черный кожаный костюм, который Белью предполагал сшить для него из мягкого, гибкого материала. «Вся постановка, — вспоминал Белью, — была похожа на программу Петулы Кларк; Стив не хотел использовать ничего из того, что отдавало «голливудским телевидением». Ему хотелось, чтобы все выглядело свежо и по — новому. Я сказал Элвису: «Большая часть тем у меня навевается теми людьми, которыми я восхищаюсь», — и когда я увидел Элвиса, мне сразу же пришло на ум определение «наполеоновский». Я объяснил ему, что стоячий воротник будет обрамлять его лицо. Я сказал: «Я не хочу навешивать на тебя галстук, пусть будет просто мягкая шелковая рубашка и шарф на шее». Элвис слушал, кивал и соглашался буквально со всеми предложениями Белью. Дизайнер был огорошен. Он никогда не сталкивался раньше с таким отсутствием самомнения у крупной звезды. Единственным пунктом, в котором они разошлись, был золотой костюм, который должен был, по замыслу Белью, символизировать успех и был задуман им в честь костюма, сшитого по заказу Полковника для Элвиса в 1957 году. Элвис так и не объяснил, почему он против, но был явно смущен этой идеей, и в конечном итоге они пришли к тому же компромиссному решению, на которое он согласился в пятидесятых годах: он наденет золотой пиджак с черными фрачными брюками.

Только с музыкой по — прежнему были кое — какие проблемы. Тут Стив оказался в тупике, зажатым двумя почти совершенно не связанными между собой направлениями. Еще раньше Боунз навлек на себя неприятности своими настойчивыми вопросами о саундтрековом альбоме. Они со Стивом уже давно оставили всякую надежду заработать деньги на этом шоу — они знали, что гонорары за повторный показ не предусмотрены, а их жалованья едва хватало, чтобы покрыть расходы. Однако вопрос с саундтрековым альбомом никогда не обсуждался с точки зрения контрактных условий; в действительности, нигде не было сказано ни слова о том, что такой альбом будет записан, и Боунз твердо полагал, что они должны получить что — то сверх своего жалованья, продюсерское роялти на этот альбом, когда его выход станет неизбежным. «Я дошел до Дискина, и тут разразился скандал. Мы стали получать звонки с NBС: «Что вы там пытаетесь сделать, саботировать шоу? У Элвиса Пресли нет продюсера записи». И тому подобное. Вот тогда Дискин разразился тирадой. Он заявил мне: «NBC нанял вас сделать шоу, а не запись». Я же сказал; «Полковник будет рвать и метать, если не выпустит саундтрековый альбом». На что он заявил: «Это не обсуждается». Затем они сказали: «Выставьте вон Боунза. Он скандалист», — и после этого меня выдворили».

Стив был вынужден на какое — то время принять эту ситуацию и временно держать Боунза под спудом. В то же время он никак не мог добиться аранжировок песен от Билли Стрейнджа, который, как заявил в самом начале Полковник, будет личным музыкальным директором Элвиса на шоу. Без аранжировок Стрейнджа официальный музыкальный аранжировщик шоу Билли Голденберг не мог приступить к работе над оркестровкой, а без оркестровки никакой музыкальный процесс не был возможен. Стиву мало нравилась такая ситуация, и он пускал в ход все возможные методы, чтобы выбить из Стрейнджа аранжировки, однако всякий раз, когда он связывался с ним, тот придумывал все новые отговорки. Для Байндера Билли Стрейндж был человеком из песни «The Man That Wasn’t»[41] оставалось меньше двух недель до записи шоу на пленку, а он даже едва ли познакомился со Стрейнджем.