Элвис Пресли. Безрассудная любовь

Два дня спустя они отправились в пятое в этом году турне. Джинджер настояла на том, что она останется дома, чтобы присутствовать на церемонии награждения своей сестры Терри, которая с гордостью примерила на себя корону Мисс Теннесси в этом году. Но уже на следующий вечер Джинджер прилетела к нему в Канзас — Сити. К удивлению всех, даже ее присутствие не улучшило состояния Элвиса: он выглядел невероятно измученным. «Вопреки всему, что вы слышали или читали, мы здесь, мы здоровы и мы делаем то, что мы больше всего любим делать», — объявил со сцены Элвис. Глядя на его бледное опухшее лицо, наблюдая его неуклюжие заторможенные движения, когда он неуверенно передвигался по сцене, ощущая его неуверенность, сомнения и страх, никто не мог поддаться на его неумелые убеждения и поверить, что все действительно нормально, хотя многие очень хотели этому верить. Многим присутствующим на концерте было так же сложно поверить, что на следующий день будет снята телевизионная версия его шоу. Все больше и больше росло ощущение, что они очертя голову отправились в заранее обреченное, проклятое путешествие без капитана и без всякой надсады на возвращение.

На следующий вечер концерт в Омахе перед камерами CBS превзошел самые худшие ожидания. Достаточно послушать одну лишь аудиозапись выступления, чтобы понять, сколь сильная паника охватила Элвиса. Его голос практически невозможно узнать. Это тоненький голосок испуганного ребенка, которым он даже не поет, а проговаривает слова большинства своих песен. В этом голосе ощущается сильнейшая неуверенность и страх, он с трудом артикулирует слова, не говоря о соблюдении мелодии. Он создавал впечатление человека, который умоляет о помощи, заранее зная, что ему никто не поможет. После более чем двадцати лет его выступлений просто невыносимо видеть эту пугающую трансформацию человеческой красоты, результатом которой стало что — то невообразимое. «Он как будто говорил: «О'кей, посмотрите — я умираю, ну и черт с этим!» — говорил Том Хьюлет, который до последней минуты надеялся, что съемку отменят. — Я никогда не видел за сценой таких несчастных, страдающих лиц».

К удивлению многих, он не сдался и решил продолжить съемку двумя днями позднее в Рэпид — Сити, штат Айова. Ситуация повторилась. «Знаю, что я был ужасен», — сказал он продюсерам шоу Гэри Смиту и Дуайту Хемиону, как будто бы первая съемка происходила не с ним, а с другим певцом. В следующий раз он выступит гораздо лучше, клятвенно уверял он продюсеров. И действительно ему это удалось. Он выглядел более здоровым, подтянутым и как будто даже немного похудевшим. Он звучал гораздо лучше. Гэри Смит надеялся ухватить при съемке восторг публики, что заставило бы зрителей поверить, что у Элвиса еще есть поклонники. Это ему удалось. Ему удалось ухватить даже чуть больше, чем радостное возбуждение фанатов, но бесчувственным телевизионным камерам было не под силу передать это неуловимое чувство.

Концерт близился к концу, когда Элвис сел за фортепиано, рядом встал Чарли с ручным микрофоном. Элвис начал аккомпанировать себе и петь «Unchained Melody» Роя Хамильтона, песню, которая всегда пробуждала самые тонкие струны его души. Неестественно согнувшаяся фигура за фортепиано, растрепанная грива иссиня — черных волос, пот стекает по бледным, опухшим щекам — Элвис выглядит как внушающее страх создание из голливудского фильма ужасов, но невозможно оторваться и отвести от него глаза, пока он изо всех сил старается с достоинством пропеть эту прекрасную песню. Сама по себе эта картина донельзя гротескная. Вот Элвис говорит Чарли: «Получилось!» — и продолжает петь самостоятельно, без поддержки того же Чарли, Шерил Нильсен или любого другого из бэк — вокалистов, чья помощь в последнее время была ему просто необходима во время исполнения многих пассажей. На его лице облегчение и мальчишеская радость, что у него получилось, — это зрелище забавляет и разбивает сердце одновременно. Затем все развивается по привычному сценарию: поцелуи, рукопожатия и объятия, ритуальный уход со сцены, который всегда являлся его наивной попыткой укрыться за тщательно возведенным фасадом, защищающим его от всех и всего, кроме эмоций его публики.

«Дуайт и Гэри были очень добры к нему, — таковым было мнение Джо Гуэрсио, — но эту съемку все равно нельзя считать удачной». Чтобы понять, насколько слепой и безумно сильной была вера окружающих в обратное, достаточно услышать воспоминания Мирны Шиллинг о телефонном разговоре с Джерри сразу после концерта. «Джерри спросил: «Как все прошло?» И я сказала: «О, все прошло замечательно!» Он снова спросил: «А как выглядел Элвис?» Я ответила: «Он выглядит отлично. Даже похудел немного». А потом уже, когда я смотрела само шоу [трансляция состоялась в октябре], я просто разрыдалась. «Где тогда были наши глаза? Неужели мы были настолько слепы?»