Эмма

Emma could not deplore her future absence as any deduction from her own enjoyment.	Для Эммы ее отсутствие в будущем не составит ощутимой потери.
In such a party, Harriet would be rather a dead weight than otherwise; but for the poor girl herself, it seemed a peculiarly cruel necessity that was to be placing her in such a state of unmerited punishment.	Наоборот, она бы оказалась теперь лишней среди них, но с нею, бедной, судьба обошлась жестоко, обрекая на незаслуженное наказанье.
In time, of course, Mr. Knightley would be forgotten, that is, supplanted; but this could not be expected to happen very early.	Понятно, что со временем мистер Найтли будет забыт, вернее — замещен кем-нибудь другим, но едва ли это случится скоро.
Mr. Knightley himself would be doing nothing to assist the cure;—not like Mr. Elton.	Он, в отличие от мистера Элтона, ничем не будет способствовать исцеленью.
Mr. Knightley, always so kind, so feeling, so truly considerate for every body, would never deserve to be less worshipped than now; and it really was too much to hope even of Harriet, that she could be in love with more than three men in one year.	Мистер Найтли, неизменно добрый, чуткий, по-настоящему внимательный к другим, будет всегда достоин обожания, и, право, трудно было рассчитывать, чтоб даже такая, как Г арриет, способна была влюбиться больше трех раз за один год.
CHAPTER XVI	Глава 16
It was a very great relief to Emma to find Harriet as desirous as herself to avoid a meeting.	С большим облегчением узнала Эмма, что Г арриет тоже не жаждет встречаться с нею.
Their intercourse was painful enough by letter.	Их объяснение, даже на бумаге, получилось мучительным.
How much worse, had they been obliged to meet!	Устное оказалось бы еще в тысячу раз хуже!
Harriet expressed herself very much as might be supposed, without reproaches, or apparent sense of ill-usage; and yet Emma fancied there was a something of resentment, a something bordering on it in her style, which increased the desirableness of their being separate.—It might be only her own consciousness; but it seemed as if an angel only could have been quite without resentment under such a stroke.	Гарриет, как и следовало ожидать, приняла случившееся без обиды и прямых упреков — и все же Эмме почудился в тоне ее письма холодок, затаенная отчужденность, и от этого убеждение, что им лучше покамест побыть врозь, усилилось.Правда, может быть, это впечатление было ложным, подсказанным нечистою совестью, но и разум говорил, что один только ангел мог бы принять подобный удар без холода и отчужденья.
She had no difficulty in procuring Isabella's invitation; and she was fortunate in having a sufficient reason for asking it, without resorting to invention.—There was a tooth amiss.	Заручиться приглашением от Изабеллы не составило труда; по счастью, для этого не пришлось даже придумывать предлога: он существовал.У Гарриет побаливал зуб.
Harriet really wished, and had wished some time, to consult a dentist.	Она в самом деле хотела — и давно уже — побывать у зубного врача.
Mrs. John Knightley was delighted to be of use; any thing of ill health was a recommendation to her—and though not so fond of a dentist as of a Mr. Wingfield, she was quite eager to have Harriet under her care.—When it was thus settled on her sister's side, Emma proposed it to her friend, and found her very persuadable.—Harriet was to go; she was invited for at least a fortnight; she was to be conveyed in Mr. Woodhouse's carriage.—It was all arranged, it was all completed, and Harriet was safe in Brunswick Square.	Супруга Джона Найтли обрадовалась случаю ей помочь — для нее любое недомоганье служило лучшей рекомендацией, и, хотя зубной врач не мог сравниться в ее глазах с мистером Уингфилдом, она с охотою согласилась принять Гарриет под свое крылышко. Уладив дело с сестрою, Эмма передала подруге ее приглашенье, и та с готовностью приняла его. Итак, Гарриет ехала в Лондон — по крайней мере на две недели — и в карете мистера Вудхауса.Сказано — сделано; очень скоро Гарриет благополучно перебралась на Бранзуик-сквер.