Енисей - река сибирская

Однажды енисейский купец Фунтусов узнал от кочевников, что река Кас очень близко подходит к реке Кети, притоку Оби. Предприимчивый купец снарядил небольшую экспедицию. Вернувшись в Енисейск, разведчики заявили, что между двумя реками без особых трудов можно прорыть канал.

Сведения об экспедиции Фунтусова попали в печать. Сначала о ней заговорили сибирские газеты, а потом даже петербургские.

Дошло до того, что царь Александр II сказал как-то министру, ведавшему путями сообщения:

— Вот мой брат Константин все говорит, что следует заняться соединением Оби с Енисеем. Я прошу обратить внимание на этот вопрос.

— Слушаю, ваше величество, — бойко ответил министр.

Царь часто забывал о своих распоряжениях. Поэтому министр решительно ничего не сделал для того, чтобы в самом деле заняться каким-то каналом в Сибири. Прошло несколько месяцев, и вдруг царь снова спросил министра:

— А в каком положении дело соединения Оби с Енисеем?

Вопрос был неожиданным, но министр не растерялся.

— Уже приступлено к изысканиям, ваше величество, — не сморгнув глазом, сказал он.

Уйдя от царя, министр призадумался. А что, если царь вздумает еще раз спросить о злополучном канале? Не миновать тогда неприятностей! Как же поступить? Отправлять в Сибирь экспедицию для изысканий поздно. Ведь он, министр, сказал, что изыскания уже начаты. И тут министерскую голову осенила блестящая мысль: никаких изысканий не делать, а сразу строить канал там, где бродила экспедиция этого купчишки.

В сибирских газетах строящийся канал непочтительно прозвали "мокроступом". Газеты писали, что если бы кто вздумал в нем утопить курицу, то сначала должен был бы связать ей ноги, иначе птица свободно и неторопливо побредет до берега, не замочив крыльев.

Начальство рассердилось и всем работавшим на канале под страхом увольнения запретило рассказывать что-либо о постройке, а тем более писать в газеты. Все покрылось тайной.

Но вот наконец канал готов. И что же? Оказалось, что на водоразделе Каса и Кети построены крохотные деревянные шлюзы, вернее шлюзики, через которые едва протаскиваются лишь небольшие баржи. Мало того: и эти-то баржи могли плавать только во время половодья, когда весеннее таянье снегов поднимает уровень рек! Кому нужен был такой канал-мокроступ?

А когда через просторы Сибири начали прокладывать рельсы великой железнодорожной магистрали, о канале забыли вовсе. Его сооружения обветшали, русло занесло песком. Лишь изредка скрипели заржавевшие петли ворот на шлюзах и одинокое суденышко с трудом преодолевало мелководье.

Значит, мечта сибиряков о сквозном водном пути бесплодна и историю соединения Оби с Енисеем можно считать законченной? Отнюдь нет! Именно теперь, когда в Сибири начинается строительство мощных гидроэлектростанций, о водном пути между двумя реками вспоминают снова и снова. Ведь постройка плотин на Енисее резко поднимет уровень воды и в его притоках. Кас станет полноводной рекой, и большие шлюзы с автоматическим управлением появятся на водоразделе двух сибирских рек.

…Берега, мимо которых плывет караван, резко отличаются друг от друга. Правый здесь называют "каменным": он высок и горист. Левый называется "польским": вдоль него тянутся поля и луга, он лишь немного поднимается над водой. У левого берега есть и второе название — "наволошный". Оно осталось с тех пор, когда бурлаки тянули бечевой барки, с трудом волоча ноги по вязкому песку или острой гальке.

Резкая разница между берегами заметна не только вблизи Енисейска. Достаточно взглянуть на карту — и станет ясным, что левый берег почти лишен гор от Красноярска до самого Урала: слева на огромном протяжении вплотную подошла к реке необозримая Западно-Сибирская низменность. Зато правый берег горами не обижен: тут и Енисейский кряж, и Средне-Сибирское плоскогорье, и хребет Путорана и, наконец, отроги хребта Бырранга.

Енисей — граница между Западной и Восточной Сибирью. Раньше вообще существовало мнение, что настоящая Сибирь начинается только за Енисеем. Натуралист Гмелин, путешествовавший в начале XVIII века, писал, что, вступая в Сибирь, он ожидал встретить особую природу, отличную от европейской, но что до Енисея его сопровождали обычные для Европы растения и животные и лишь за этой рекой заметно изменился весь облик страны.

На запад от Енисея до самого Атлантического океана, кроме Уральского хребта, можно встретить лишь сравнительно небольшие горные цепи. Зато на восток от реки и за пределами бассейна тянутся друг за другом высокие и многочисленные хребты.

Это очень существенное обстоятельство.

Влажные ветры Атлантики, пролетая над равнинами и легко преодолевая малочисленные горы, достигают бассейна Енисея. Путь же влажным ветрам с Тихого океана прегражден хребтами еще на очень далеких подступах к реке.