Енисей - река сибирская

Представьте себе два каменистых берега, между которыми вода мчится со скоростью восемнадцати-двадцати километров в час, пенясь и клокоча. Сначала вам кажется, что здесь вообще невозможно пройти, что река перегорожена сплошными грядами острых камней. Но лоцман находит проход между этими препятствиями. Он точно знает, где какая глубина и где наименее бурное течение.

Конечно, сразу вести за собой две-три баржи через порог не может даже самый мощный буксировщик. Сначала мы берем одну, а остальные дожидаются очереди, став на якоря.

Машина работает изо всех сил, а кажется, что мы стоим на месте. Только по тому, как медленно уплывает назад какой-нибудь бугор или дерево на берегу, можно заметить, что судно все же движется. Вот рядом с бортом показывается первый камень, высунувшийся своей скользкой вершиной из воды. Его называют "Сторожем". Он сторожит вход в порог. Рядом со "Сторожем" огромная плоская "Плита". Волна воды то совсем закрывает ее, то обнажает снова. Малейшая оплошность лоцмана — и теплоход ткнется в камни. Малейшая заминка в машине — и нас отбросит назад, на "Сторожа". Но все идет без заминок.

Наш теплоход пробивался через порог хотя и медленно, но самостоятельно. Менее мощным судам приходится поступать иначе. Они не могут силой своих машин преодолеть течение. Поэтому матросы сначала посуху тянут длинный металлический канат и один его конец закрепляют в скалах выше порога. Когда это сделано, канат начинают наматывать носовой лебедкой. Выходит, что судно, во-первых, подталкивается! вперед работающей на полную мощь машиной, а во-вторых, подтягивается на канате. Так оно хоть и с черепашьей скоростью, но все же подвигается вперед.

Мы перетаскивали караван круглые сутки: ведь темноты в здешних местах летом не бывает.

Белые ночи! Мне никогда не забыть того, что я увидел на Нижней Тунгуске однажды июньской ночью. Было поздно. Я потушил свет в каюте и выглянул в иллюминатор. Посмотрел — и сначала ничего не мог понять: передо мною расстилался самый настоящий зимний пейзаж. Ночь была холодная. Выпал снег. Он лежал шапками на темных елях, покрыл прибрежные камни. Кругом было не очень светло — так, как бывает ранним январским утром. Только торопливые речные струи нарушали картину "зимы".

Нижняя Тунгуска — огромная река. Она длиннее Днепра, почти вдвое длиннее Рейна и лишь немного уступает Дунаю. Она протянулась более чем на две с половиной тысячи километров, пришла к Енисею с востока, почти от берегов другой великой сибирской реки — Лены. Ее истоки настолько близки от ленских вод, что, кажется, достаточно прорыть небольшой канал — и можно открыть сквозное сообщение Лена — Енисей. Но увы! Если бы даже такой канал существовал, добираться до него с Енисея через бесчисленные пороги и перекаты было бы настолько трудно, что все равно пришлось бы рано или поздно отказаться от затеи.

Нижняя Тунгуска — пустынная река. Фактории здесь редки. Можно плыть двое суток и почти не встретить признаков человеческого жилья, за исключением заброшенных охотничьих избушек, прилепившихся над впадающими в реку горными потоками.

Но за Большим порогом начались сравнительно спокойные и обжитые места. Мы прошли почти триста километров и теперь подходили к Ногинскому графитному руднику. После холодных дней и надоевшего летнего снега выглянуло наконец солнце. Сразу стало радостней на душе. А тут еще на горе, надвое разделенной долиной ручья, показались строения рудничного поселка, запахло дымом человеческого жилья. Совсем хорошо!

Нижнюю Тунгуску природа наградила щедро, почти расточительно. Да вот, например, рудник, у которого караван бросил якоря. В обрыве берега был отчетливо виден матовый пласт графита толщиной в несколько метров. Не надо рыть шахты, проходить штольни: бери прямо с поверхности и грузи в баржи. Здесь так и делают, поднимая только за зиму добытые куски графита повыше на берег, чтобы ранней весной, во время разлива, река не утащила их в воду.

Но в Ногинске есть не только графит. Пока теплоход ставил баржи под погрузку, мы небольшой компанией пошли побродить по берегу. Миновали поселок, стали подниматься в гору. Итти тяжело: приходится все время прыгать с кочки на кочку. Кругом камни, мох, болото. Лекарственно пахнет богульник, между пней журчит вода. Где-то монотонно кукует залетная гостья.

Наконец перед нами возникает вход в шахту. Опять гора черного камня. Но это уже не графит, а уголь. Уголь встречается на Нижней Тунгуске почти повсюду. Очень многие считают, что запасы Тунгусского бассейна превосходят запасы старой всесоюзной кочегарки — Донбасса и могут поспорить с Кузнецким бассейном.

Угли здесь разные: от низкосортных бурых до отличного антрацита. Придет время, и города горняков возникнут на берегах реки. Стальная колея рассечет тайгу, и эшелоны с углем помчатся отсюда во все стороны.