Энские истории

— Ну, не знаю… Как-то все мрачно. К тому же ничего не понятно. Почему всех твоих героев убивают?

— Ну, почему?.. Наверное, потому, что, как бы это парадоксально ни звучало, в современном мире смерть — это единственное, что по-настоящему объединяет людей. Еще потому, что людям вообще свойственно убивать друг друга: словом, жестом, ножом, топором, пистолетом… И даже невниманием! Невниманием и непониманием!

— Если ты хочешь, чтобы тебя понимали, надо стараться быть доступнее. Проще. А у тебя все очень запутано. Кто этот незнакомец во фраке?

— А ты сама как думаешь?

— Дьявол, что ли? Лавры Булгакова не дают тебе покоя?

— Нет. Это не дьявол. Это тот, кто рассказывает истории. Рассказчик.

— То есть — ты?

— Да. Это автор, который присутствует в своем произведении и направляет развитие сюжета. Самый лучший способ заставить сюжет развиваться в нужном направлении — это быть внутри него.

— Ха! Возможно! Только напрасно ты себя… так… Демонизируешь! Да у тебя и фрака-то нет! Нет, совсем не похож!

— Ну и что? Наши представления о вещах очень часто не соответствуют действительности. Мы просто этого не замечаем. Тебя сильно смущает то, что у меня нет фрака? Скоро будет.

— У тебя? Откуда?

— Грязнову понравилась моя рукопись. Он собирается ее издавать. Считает, что получится неплохой бестселлер.

Жена замолчала. Потом села напротив Писателя и вкрадчивым голосом спросила:

— Ты это серьезно?

— Абсолютно. В субботу он устраивает вечеринку в мою честь. Узкий круг; роскошное угощение… И гвоздь программы: вручение молодому, но многообещающему автору драгоценного перстня — точь-в-точь такого же, как у таинственного незнакомца из моих повестей… Кстати, ты тоже приглашена, так что будешь участвовать в этом шоу наравне со всеми.

* * *

Александр Грязнов слыл самым богатым человеком в Энске. За что бы он ни брался, все обращалось в деньги. Интересы его были весьма разнообразны. Теперь он решил заняться еще и книгоиздательским бизнесом: дело для небольшого городка не слишком-то прибыльное. Однако Грязнов мыслил с размахом; планы у него были грандиозные.

Писатель познакомился с Грязновым через свою жену — Марину. Марина работала у Грязнова в финансовом отделе. Однажды она как-то обмолвилась, что ее муж тайком балуется сочинительством. Грязнов заинтересовался; попросил принести что-нибудь почитать.

Рукопись ему понравилась; он позвонил Писателю и сказал, что хочет ее напечатать. Для него это дело было в новинку; штатом литературных сотрудников он, естественно, не располагал, поэтому решил положиться на свой вкус.

* * *

Дело было в субботу. Владислав Сокольский, первый заместитель Грязнова, ходил по комнате с телефонной трубкой в руке и что-то отрывисто говорил. Он был сильно взволнован.

Когда-то они начинали вместе: как полноправные партнеры; но в скором времени Грязнов прочно захватил лидерство в этом тандеме; все его предприятия оборачивались крупной выгодой, а у Сокольского все как-то не клеилось. Но Грязнов был великодушен: он не сильно ущемлял Сокольского, и даже оставил за ним право распоряжаться какой-то частью общего капитала по своему усмотрению. И все же: дружба дружбой, но когда-то это должно было кончиться.

— Я не жду ничего хорошего от этого вечера, — говорил Сокольский, нервно дергая плечом. — Сказал: будут только все свои. Ты не знаешь, кто? Нет? Сказал еще, что готовит какой-то сюрприз. Какой, к черту, сюрприз? Может быть, он что-то пронюхал про кредит? Что значит: "про какой кредит"? Я ведь уже объяснял: я выдал кредит. Да! На выгодное дело, под хороший залог. Но только сумму я значительно превысил; залез в те деньги, которые он хочет пустить на свой новый проект. Ты разве не в курсе: он теперь задумал книжки печатать. Слышала? Ну вот. Если Александр узнает, он меня убьет. Все! Мне конец, понимаешь? Выгонит к чертовой матери, прямо на улицу! Да какие там сбережения, о чем ты говоришь? Я весь в долгах! Слушай, а, может быть, ему стало известно, что… Нет? Не знает? Все равно: слухами земля полнится. Что за сюрприз он мне готовит? Я должен знать заранее, чтобы вовремя нанести упреждающий удар!

— Милый! — раздался из прихожей мелодичный женский голос. — Ты дома?

— Ну все. Пока, — заторопился Сокольский. — Потом договорим, — он едва успел повесить трубку, как в комнату вошла жена — Людмила; эффектная статная женщина, с густыми темно-русыми волосами и огромными синими глазами.

— Я уже вернулась из парикмахерской; сделала прическу, маникюр и педикюр. А кому ты телефонировал? — поинтересовалась она.

— Никому. С работы позвонили, — ответил он и поспешно перевел разговор на другую тему. — А педикюр-то зачем? Ты что, собираешься на столе плясать?

— Фу, — наморщила Людмила свой прелестный носик. — Как ты груб! Ну почему же на столе? Я для тебя старалась: думала, тебе понравится, — она выставила маленькую ножку и кокетливо пошевелила изящными пальчиками.

— Мне нравится. Мне все нравится, — отмахнулся Сокольский. — Ты скоро будешь готова?

— А когда надо быть готовой?

— Через четыре часа.

— Ну-у-у… Времени в обрез. Надо поторопиться. Я постараюсь, любимый!