Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Когда в Конгрессе США проходило расследование эпидемии в Латинской Америке, председательствующий Роберт Торричелли, представитель Демократической партии, заключил, что в причинах медицинского кризиса, постигшего Перу, нет никаких сомнений. Торричелли объяснил, что холера – классическая социальная болезнь бедности. На протяжении 1980-х гг. Всемирный банк, Международный валютный фонд и Агентство США по международному развитию проповедовали доктрину структурной перестройки, вынуждая страны третьего мира придерживаться экономической политики невмешательства. Понукаемые таким образом правительства латиноамериканских стран поддерживали ничем не ограниченные рыночные силы, одновременно сокращая государственные расходы на здравоохранение, жилищное строительство и образование. Холера же процветает в условиях бедности, а не экономического роста. Торричелли объяснял:

…это олицетворение проблемы задолженности, отказа от теории «просачивания благ сверху вниз», что и определяло политику развития более десяти лет. ‹…›

Это происходит исключительно из-за неприемлемых санитарных условий, потому что у людей нет доступа к чистой воде. Это последствия потерянного десятилетия Латинской Америки{119}.

Торричелли умолчал лишь о том, что накануне вспышки холеры президент Перу Альберто Фухимори довел кризис до финального крещендо, приступив к реализации программы жестких мер бюджетной экономии, известной в народе «Фухи-шок». Даже советник Фухимори по экономической политике Эрнандо де Сото, сокрушаясь о последствиях принятой программы, сделал в феврале 1991 г. категорическое заявление: «Это крушение общества, вне всяких сомнений»{120}.

События в Латинской Америке в 1990-е гг. отчетливо выявили отличия современной холеры от классической. Поскольку эпидемии, вызванные V. El Tor, далеко не такие смертоносные, как те, что вызывала V. cholerae, они не порождают апокалиптический ужас, беспорядки и массовое бегство. За все десятилетия начиная с 1960-х гг. в странах Америки, Африки и Азии не повторились те социальные потрясения, через которые прошли европейские города, столкнувшиеся с холерой в XIX в.

Однако современная холера оставляет после себя долгосрочные и болезненные последствия. Самое очевидное заключается в том, что она мгновенно и повсеместно приводит к людским страданиям и отнюдь не малой смертности. Кроме того, она перегружает довольно слабую систему здравоохранения, отнимает скудные ресурсы, необходимые для решения других задач, и разрушает экономику, отражаясь на торговле, инвестировании, туризме, занятости и на охране общественного здоровья. В контексте христианства эпидемия холеры приводит еще и к повышению религиозности. В Перу, например, холеру повсеместно воспринимали как проклятье Божье. Журналисты сообщали, что в народе она считалась «чем-то библейским», современным эквивалентом казней египетских. Более того, журнал Quehacer прямо выразил эту идею, предположив: «Тому, с чем столкнулись мы, не позавидовал бы даже фараон Египта с его десятью язвами»{121}.

Однако самое стойкое последствие холерной эпидемии – угроза повторения. Седьмая пандемия, в отличие от классических предыдущих, длится уже более полувека и, судя по всему, идти на спад не собирается. Она может вызвать вспышку всюду, где по-прежнему существуют нищета и антисанитария, где отсутствует качественное водоснабжение. В 2018 г. ВОЗ сообщила, что «в мире ежегодно регистрируется от 1,3 млн до 4 млн случаев заражения холерой и 21 000–143 000 случаев смерти от нее»{122}.

Постоянная угроза, сосредоточенная в Азии, Африке и Латинской Америке, несет дополнительный риск из-за изменений климата. В отсутствие научно-технологических мероприятий, таких как эффективная вакцинация, санитарные реформы или масштабные программы повышения качества жизни в уязвимых странах, глобальное потепление, несомненно, будет способствовать выживанию V. El Tor, увеличению числа вспышек и их тяжести. Нам еще очень далеко до победы над современной холерой, и пока ее можно назвать инфекционным заболеванием, постоянно возникающим повторно.

Гаити после 2010 года