Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

В такой накаленной политической обстановке прибытие санитарных отрядов не сулило ничего, кроме насилия. Родственники, друзья и соседи опасались, что их заболевших близких изувечат или вообще убьют, поэтому бомбейцы укрывали больных по всему городу. И поскольку население не шло на сотрудничество, власти не могли верно оценить масштабы и ареал эпидемии, что мешало им принимать полезные и своевременные санитарные меры. Впрочем, пассивному сопротивлению жители Бомбея зачастую предпочитали более решительные выпады против британских методов борьбы с чумой.

Всего в одном перенаселенном чоуле одновременно могло проживать до тысячи человек. А в тесноте слухи и новости разлетаются стремительно, так что, как правило, вскоре после прибытия в чоул санитарного отряда, толпа обращала его в бегство под шквал проклятий. Уже в октябре 1896 г. тысяча разъяренных индийцев атаковала больницу на Артур-роуд. Всеобщую стачку объявили докеры и работники городского транспорта, неоднократно бастовали ткачи и прядильщики. Затем, весной 1897 г., от ужаса содрогнулось сообщество британцев, живших в Бомбее. В отместку за безжалостную противочумную политику были застрелены комиссар У. Ч. Ранд и еще трое чиновников. «Индия, – предостерегала газета New York Tribune, – бурлит как вулкан»{191}. Возможно, самыми важными событиями пандемии были бунты, из-за которых The Times of India и другие англоязычные обозреватели забеспокоились, что британское колониальное правление стоит на пороге широкомасштабного «пробуждения Индии», а может даже и всеобщего восстания. Самый знаменитый мятеж произошел 9 марта 1898 г. в трущобах на севере Бомбея, разделенных пополам улицей Рипон-роуд. Там в чоулах, в тени высоких фабричных труб, проживало 80 000 текстильных работников, исповедующих ислам. Ткачи и прядильщики уже давно были на взводе из-за трудовых конфликтов с работодателем по поводу сдельной оплаты и практики обеспечивать трудовую дисциплину путем задержки заработной платы на месяц и даже два. Голодные фабричные рабочие, все в долгах, которые набирали, чтобы дотянуть до получки, напуганные болезнью и не доверяющие властям, совсем не обрадовались, когда на фабрику явились чиновники.

Санитарный отряд из двух офицеров полиции, двух их помощников и английского студента-медика, которого они и сопровождали, наведался в дом на Рипон-роуд утром 9 марта и обнаружил там молодую женщину в бреду и лихорадке. Врач заподозрил, что у девушки чума, однако ее отец категорически запретил пришлому англичанину осмотреть дочь. На помощь позвали мусульманского целителя (хакима), затем медсестру-англичанку, но отец был непреклонен. К тому моменту вокруг уже собралась шумная недовольная толпа, и санитарный отряд спешно ретировался. Толпа в несколько сотен человек бежала им вслед, осыпая оскорблениями и кидая в спину камни.

Отряду удалось убежать, но толпа продолжала расти, кто-то вооружался бамбуковыми дубинками и камнями. Толпа шла, и от нее то и дело отделялись группы, которые бросались на встречных европейцев, жгли медицинские повозки и даже убили двух британских солдат, оказавшихся в эпицентре столкновения. Тем временем, чтобы противостоять мятежникам, британцы прислали подкрепление из полицейских, солдат и сипаев. Нарушителям велели разойтись, но толпа ответила свистом и градом камней, тогда солдаты открыли огонь. Мятежники бросились врассыпную, двенадцать из них были убиты или получили смертельные ранения.

Газета The Times of India сообщила, что беспорядки расползались по «туземным кварталам» Бомбея с характерной «восточной быстротой»{192}. Индуисты, мусульмане и парсы, так часто друг с другом конфликтовавшие, объединились против Британии. Они продолжали толпой нападать на европейцев, особенно на одиночных полицейских, пытающихся остановить беспорядки. Вдобавок мятежники прорвались на Артур-роуд, где осадили чумную больницу. Сперва они попытались освободить пациентов и, символически поменявшись ролями со своими обидчиками, подожгли лазареты, так же как британцы жгли их дома. К концу дня число погибших перевалило за сотню.

Аналогичные столкновения происходили в Пуне, Калькутте и Карачи, а также во множестве городов и деревень, где власти пытались бороться с чумой военными методами. На мятежи британцы отвечали репрессиями в политической сфере и одновременно рядом уступок в сфере медицинской. С политической точки зрения власти применяли закон о подстрекательстве к мятежу, чтобы устраивать облавы, закрывать газеты, без суда высылать агитаторов в колонию на отдаленных Андаманских островах и для того, чтобы возбуждать уголовное преследование за государственную измену. Целью было задавить восстание, а репортеры подметили, что при такой частоте полицейских облав в том, что касается репрессий, Индия уже может тягаться с царской Россией.