Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Гегемония белых рухнула в 1994 г., ситуация кардинально изменилась – населению вернули право свободно перемещаться по всей стране. Но по иронии судьбы внезапно возникшая массовая мобильность в условиях ограниченной занятости способствовала распространению болезней. Эффект был подобен прорыву плотины: в города хлынули потоки людей, как раз когда эпидемия ВИЧ/СПИДа набирала обороты. В 2015 г. заместитель министра по вопросам кооперативного управления и традиционных сфер деятельности Андрис Нел прокомментировал ситуацию:

ЮАР быстро урбанизируется. По оценкам ООН, к 2030 г. 71,3 % населения ЮАР будет жить в городах. ‹…› Городского населения Южной Африки становится все больше, и оно все моложе. Две трети южноафриканской молодежи живет в городской среде. ‹…› Территорию городов динамично связывают с сельскими районами потоки людей, природных и экономических ресурсов. Городские и сельские районы становятся все более интегрированными друг с другом благодаря развитию транспорта, коммуникаций и миграции{217}.

ВИЧ следовал путями, по которым осуществлялись коммуникация и миграция из сельских районов в города, и его распространение ускорилось, когда Табо Мбеки вступил в должность президента и предпочел проигнорировать научные выводы об опасности ВИЧ для общественного здоровья.

Однако ВИЧ процветал в городах ЮАР не только из-за последствий апартеида, неравенства женщин, стремительной урбанизации и развития современной транспортной сети. Хотя по международной классификации ЮАР относится к странам со средним уровнем доходов, заболеванию там способствует массовая бедность, из-за которой у миллионов людей снижен иммунитет вследствие некачественного питания. Причина этой проблемы кроется не в нехватке ресурсов, а в их неравномерном распределении и безработице. Неравенство выражается в ограниченных возможностях получать образование, что лишает значительную часть населения знаний, необходимых, чтобы защитить себя. Опросы, проведенные в 1995 г., сразу после падения режима апартеида, показали, что меньше прожиточного минимума, определенного как ежемесячный доход в 352 рэнда, получают 61 % темнокожих африканцев, 38 % цветных, 5 % индийцев и 1 % белых. Исследователи назвали такой уровень бедности среди темнокожих шокирующим, особенно если сопоставить эти данные с показателями других стран со средним уровнем дохода, например Чили, Мексики и Индонезии, где за чертой бедности находилось 15 %, или Ямайки, Малайзии и Туниса, где этот показатель составил 5 %{218}.

Наличие демократического правительства, основанного на принципе «один человек – один голос», само по себе не решило проблему бедности. Победив на выборах в 1984 г., партия Африканский национальный конгресс (АНК) объявила радикальную программу реконструкции и развития с целью ликвидировать нищету и экономическую несправедливость. Эта программа обещала улучшение жизни для всех и достичь этого планировала за счет крупномасштабных государственных расходов на социальную сферу и инфраструктуру. Однако под давлением международного бизнес-сообщества и местных элит АНК сделал экономический разворот, отказался от программы и закрыл ее. Вместо этого правительство Нельсона Манделы реализовало совершенно другой план под названием «Рост, занятость и перераспределение», в котором акцент был сделан на консервативную бюджетно-налоговую политику, контроль инфляции и жесткую экономию в соответствии с рыночными неолиберальными приоритетами. Перераспределение богатства и сокращение бедности исчезли из повестки правящей партии.

В результате, когда в 2011 г. служба статистики ЮАР оценила уровень бедности в стране, выяснилось, что он по-прежнему экстремально высокий. Бедностью считали неспособность домохозяйства обеспечить себе сумму, достаточную для выживания. Другим словами, бедность определялась как самый минимум, необходимый для поддержания жизни. Это называется «продовольственная черта бедности», когда оценивается возможность ежедневно обеспечить себе потребление 2100 ккал. Согласно этому критерию, 21,7 % населения ЮАР, что составляет приблизительно 12 млн человек, был не в состоянии в полной мере удовлетворить потребности в пище, чтобы поддерживать здоровье{219}.