Среди крепостных Оболенских наблюдался демографический баланс почти по всем параметрам: в общей численности и в итоговых цифрах по когда-либо состоявшим в браке из общего числа населения, в общей численности и в итоговых цифрах по когда-либо состоявшим в браке с 20 лет и старше и в почти одинаково низком проценте никогда не состоявших в браке мужчин и женщин 20 лет и старше. Одно явное различие — недостаток замужних женщин от 25 до 54 лет — полностью компенсировалось непропорционально большим количеством замужних женщин в 20–24-летней когорте. То, что из общего числа 146 мужчин и женщин 25 лет и старше только один мужчина и две женщины никогда не состояли в браке, могло бы свидетельствовать о том, что среди крепостных Оболенских все, кроме самых физически или умственно недееспособных, вступали в брак. На самом деле это было так лишь потому, что Оболенские и их вотчинные управляющие добились гораздо больших, чем Голицын, успехов в подавлении женского неприятия брака.
Действительно, в ревизии 1850 г. не учитывались освобожденные женщины, но они включены в исповедные ведомости 1826 и 1861 гг. Из них видно, что в 1826 г. примерно такой же процент женщин отказывался от замужества в части села Стексово, принадлежавшей Оболенским, как и в голицынской части, но что к 1861 г. у Оболенских практически все женщины выходили замуж. В 1826 г. население в возрасте от 25 до 54 лет состояло из 78 мужчин, все женатые, кроме одного, 87 женщин, которые были замужем, 16 незамужних и еще 6 солдаток. Если брать в расчет солдаток, 14,7 % женщин никогда не были замужем; если исключить солдаток, 15,5 % остались в девках — примерно такое же соотношение, как в той же возрастной группе среди женщин голицынского имения (так же не считая солдаток) в 1834 г. (17,8 %). Взрослые из семи дворов в имении Оболенских в 1826 г. пропустили исповедь, потому что исповедовали старую веру, взрослые из трех дворов, потому что были в отлучке, и из еще 14 дворов — «от нерачительности»[655]
. Открыто или тайно крепостные Оболенских были, несомненно, столь же массово привержены старой вере в 1826 г., как и в 1861 г., когда только 9 из 261 прихожанина старше шести лет исповедались в своих грехах. Тем не менее к 1861 г. с неприятием брака было практически покончено: по данным на этот год, в группе 25–54-летних в имении Оболенских было 63 мужчины (один холостой) и 68 женщин (включая получивших вольную), из которых (5,9 %) только четыре никогда не были замужем. Одной было ровно 25, возраст остальных был записан как 47, 48 и 54 года. Только 25-летняя была внесена также в ревизскую сказку 1850 г.[656] Остальные, скорее всего, в конце 1820-х и начале 1830-х получившие вольную, являли собой остаточное явление предыдущих времен — до того как Оболенские преодолели сопротивление замужеству. Подавив уклонение от брака среди своих стексовских крепостных, они привели количество мужчин и женщин имения в равновесие. Это веское, хотя косвенное доказательство того, что демографический перекос в имении Голицына был следствием не рекрутской повинности, а неприятия брака.Оболенские, по всей очевидности, преодолели сопротивление своих крепостных женщин замужеству двумя способами. Начиная с 1830-х гг., как свидетельствует исповедная ведомость 1861 г., они перестали продавать вольные грамоты девицам, которые не имели намерения выходить замуж: все оболенские крестьянки из исповедных ведомостей 1861 г., кроме трех крестьянок старшего поколения, нашлись и в ревизской сказке 1850 г. Однако в приписке к сказке 1850 г. отмечается, что незамужняя девица Авдотья Ивановна получила вольную в 1856 г., когда ее отцу было 36 лет. Она была, вероятно, в брачном возрасте и, поскольку являлась единственным освобожденным членом в своей семье и, по данным на 1861 г., уже не проживала в приходе, вольную ей, скорее всего, выдали, чтобы она могла выйти замуж за пределами имения[657]
. Лишение отцов возможности выкупать дочерей из крепостной зависимости постепенно сократило в имении количество незамужних вольных женщин и, таким образом, привлекательность их примера. Молодые женщины, желавшие избежать замужества, утратили, судя по всему, уверенность, что им это удастся. Но поначалу, во всяком случае, Оболенские наверняка прибегали к принуждению, противостоять которому было почти невозможно.