Эпоха «дворских бурь». Очерки политической истории послепетровской России (1725–1762 гг.)

У постели Петра постоянно дежурили, по сообщению Кампредона, преимущественно сторонники Екатерины: Ягужинский, Меншиков, Толстой, Апраксин, Репнин и канцлер Головкин — хотя два последних, как видно из позднейших донесений, в вопросе о престолонаследии проявили колебания. Все источники единогласно утверждают, что не отходила от царя и сама Екатерина.

В утренней депеше от 28 января (8 февраля) Кампредон сообщил о смерти Петра I, но ещё не знал подробностей; он писал, что именно в тот момент во дворце шла борьба двух группировок вокруг трона и он только что «получил уведомление, что восторжествует, кажется, партия царицы».[400] Последующие сообщения были отправлены им и его коллегами-дипломатами уже 30 января (10 февраля) после того, как они были официально извещены о смерти императора.

Французский и прусский послы к тому времени уже располагали информацией о событиях, и текст их депеш оказался при сличении почти идентичным, что ясно даже из перевода:

Кампредон:

«Орудием всего этого явился князь Меншиков, склонивший на сторону императрицы гвардейский полк. Как только император простился с ними, Меншиков повёл всех гвардейских офицеров к императрице, которая напомнила им, как много делала всегда для них, как заботилась о них в походах, и выразила надежду, что они не покинут её в несчастье. Тогда они все принесли присягу в верности императрице и со слезами поклялись ей, что скорее дадут себя изрубить в куски у ног её величества, чем позволят возвести на престол кого-либо иного.

Между тем Меншиков, не теряя времени, до самой кончины императора работал ревностно и поспешно, склоняя в пользу императрицы гражданские и духовные чины государства, собравшиеся в императорском дворце. Князь не жалел при этом ни обещаний, ни угроз для своей цели. Он примирился со своими врагами и уверял всех, что не преследует никаких корыстных целей, а только решился поддерживать семью своего императора до последней капли крови. Бассевич также много поработал для своего государя в этом случае, от которого зависело всё счастье герцога Голштинского. И министр этот действовал так искусно, что успел примирить Ягужинского с Меншиковым и убедил его объявить себя за императрицу.

К моменту кончины императора все меры были уже приняты; и когда сенаторы, министры, генералы и несколько епископов собрались на совет, им объявили, что так как понесённая всеми потеря вынуждает их подумать о новом правлении, то они прежде всего должны вспомнить, в чём присягали императрице касательно престолонаследия. Затем прочтены были самая присяга и подробное разъяснение её…»

(Сборник РИО. Т. 52. СПб., 1886. С. 428–429.)

Мардефельд: