Эпоха открытий

Но патенты покрывают лишь некоторые случаи, в остальном по-прежнему широко распространены переливы положительных излишков. Самые известные и самые наглядные дыры в нашей бухгалтерии связаны с цифровыми товарами. Если будет продан миллион экземпляров Encyclopaedia Britannica, каждый стоимостью 1000 долларов, эти продажи непосредственным образом увеличат ВВП страны на миллиард долларов. Если миллион пользователей получит доступ к Википедии – а Википедия остается бесплатной, – это добавит к ВВП ноль долларов. Даже если база пользователей увеличится с миллиона до миллиарда человек, прибавка снова будет равна нулю [45]. Для всех нас это намного выгоднее – мы получаем вполне осязаемую экономию времени и денег, – но на ВВП это никак не влияет (или даже приводит к его снижению, если в результате будет продано меньше энциклопедий). Аналогичным образом ВВП никак не отражает, насколько мы ценим поиск Google (исследования показывают, что мы экономим в среднем 15 минут на один запрос, или 500 долларов за год) [46] и сколько бесплатного развлекательного и образовательного контента мы потребляем онлайн через друзей и незнакомцев. ВВП не учитывает миллионы часов, которые отдают Zooniverse.org волонтеры, занятые каталогизацией галактик или сигналов китов, – как и любую другую неоплачиваемую работу. Одним словом, макроэкономическая статистика упускает из вида некоторые существенные явления нашей экономики. С эволюцией 3D-печати многие физические товары, которые мы покупаем сегодня, превратятся в цифровые товары, которые мы сможем создавать, публиковать, скачивать и распечатывать в домашних условиях, и гигантская пропасть между выгодами, поддающимися учету, и выгодами, не поддающимися учету, будет по-прежнему расширяться.

3. Гений бросает вызов ожиданиям

Третий пункт – необходимо признать, что наши ожидания не являются незыблемым стандартом, по которому можно судить о достижениях гения. Мы не всегда способны угадать, куда нас перенесет очередной скачок:

Я предсказываю, что интернет… вспыхнет как сверхновая, но в 1996 г. переживет катастрофический коллапс… Наивная тарифная бизнес-модель интернета не в состоянии обеспечить достаточно финансов для обслуживания дальнейшего роста, если рост вообще будет, но его не будет, так что это не проблема.

Роберт Меткалф, один из разработчиков Ethernet и основатель 3Com, в 1995 г. [47]

Еще хуже нам удается угадывать, какими окажутся прорывы будущего. Рефрен «Где летающие автомобили?» – наглядный пример того, как наше мышление попадает в ловушку актуальной парадигмы. В 1950-х и 1960-х гг. все вдруг начали ездить на машинах и летать самолетами. Самый революционный «большой бум», который мы могли себе представить, – что автомобили тоже начнут летать. Гений по определению ломает эти простые линейные экстраполяции из прошлого. То, что сегодня мы все не летаем на машинах – и что большинство из нас сегодня вообще забыли об этой идее, – не провал гения, а скорее свидетельство того, как гений переключает наше внимание и ресурсы в совершенно неожиданных направлениях. Наши машины не летают, но наши идеи перемещаются со скоростью, выходящей так далеко за пределы воображения эпохи 1960-х гг., что даже в метрической системе того времени не было подходящих терминов (префиксы «пета» [1015] и «экса» [1018] появились только в 1975 г.).

Конечно, обычно люди спрашивают «Где летающие автомобили?» не в буквальном, а в переносном смысле. На самом деле они хотят спросить: «Почему гений не решил все наши проблемы?» И в этом заключается вторая ошибка наших ожиданий. Гений не является панацеей.

Мы ждем от него непрерывных технических усовершенствований (меньше, быстрее, дешевле, эффективнее). Мы ждем непрекращающегося роста и прогресса. Мы приравниваем «гений» к «новым технологиям» и ждем, что первое будет изобретать второе, чтобы мы могли ежегодно раздвигать все новые и новые пределы реальности.