Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Наконец, в серии «Гром среди ясного неба» нам показывают целый экскурс в историю кино и сериалов. В этой серии у Кадди, подруги и сослуживицы Хауса, подозревают рак; в то время как врачи пытаются подтвердить или опровергнуть этот диагноз, Хаус не справляется со своим страхом и начинает снова принимать наркотик (до того он долго был в завязке). Отношения между Хаусом и Кадди разлаживаются – и эта обоюдная тревога отражена в череде снов, один из которых видит Хаус, а остальные четыре – Кадди. По словам Грега Йетейнса, режиссера этой серии, этот сценарий не был похож ни на какой другой известный ему сюжет теледрамы – каждый из снов должен был быть проигран в определенном жанре (а именно ситкома, ужастика, вестерна, мелодрамы и мюзикла). Сон Хауса о зомби-апокалипсисе мог быть реакцией на только что начавшихся «Ходячих мертвецов» (The Walking Dead, стартовавших в 2010 году), сны Кадди показаны в разных кино- и тележанрах – мюзикл, вестерн, ситком и мелодрама. Йетейнс подробно рассказывает о том, как они «превратили квартиру в ситкомовскую сцену с тремя стенами» и «освещение стало ровным и ярким». В этой сцене режиссер и сценаристы во многом возвращаются к истокам жанра – статического, театрализованного действа с закадровым смехом. В другом сне Кадди Йетейнс также обращается к истории телесериала, воссоздавая атмосферу мелодрамы 50-х годов: «Очень здорово было снимать эту [сценку], хотя бы для того, чтобы понять, насколько утонченным стало телевидение. Когда оно только родилось, на телевидении в основном снимали большие фрагменты театральных постановок – такие как / Love Lucy, Honeymooners… А сейчас телевидение стало очень стильным и соперничает по визуальной части с широкоэкранными фильмами. Камера летит, как на крыльях». Любопытным образом, тема ситкома как кошмара или галлюцинации возникает в куда более позднем «Мистере Роботе», когда главный герой, в попытке уйти от страшной реальности, попадает в аляповатый мир сериала с закадровым смехом, что лишний раз говорит нам о том, что этот жанр остается в подсознании телесериалов⁴⁵.

Финал «Хауса» вобрал в себя все «прорывы», все новаторство, набранное за восемь сезонов. Очнувшись от наркотического сна в горящем здании, наш герой отказывается выбираться оттуда; вместо этого он беседует с призраками – как мертвых, так и живых персонажей. В этой серии, в отличие от многих других, мы не узнаем, каким именно образом Хаус попал в это здание, почему оно загорелось и как там же оказался его бывший пациент. Медицинская часть полностью травестирована – мы ее видим сквозь призму хаусовского восприятия. Потом случается #рейхенбах, и здание рушится на глазах у его лучшего друга – Уилсона. Хаус выбирается из этой катастрофы живым (по крайней мере, таков замысел сценаристов) и, как и положено плуту, является на собственные похороны. Однако многие зрители восприняли гибель Хауса как настоящую, а не мнимую. К этому их старательно подводили разные детали этой серии: присутствие призраков, падение горящей балки, пародийная панихида, слова Хауса «я умер», обращенные к Уилсону, наконец, самые последние кадры сериала, где Хаус и Уилсон уезжают на мотоциклах, и Уилсон гораздо больше похож на своего друга, чем на себя (небрит, одет в кожаную куртку). Зная, что Уилсон смертельно болен, многие сочли последние несколько минут плодом его воображения, поскольку он не в силах принять гибель друга. Такая реакция конечно же не случайна – она продиктована самим текстом сериала, в том числе связью «Хауса» с конандойлевским героем, которого автор сначала убил по-настоящему, а потом оживил, не заботясь о правдоподобии. И по этой логике, Хаус конечно же выжил, но одновременно с этим погиб и возродился.

«Золотой век» сознательно провоцирует в зрителе фрустрацию, раздумья, возмущение или недовольство. Если финал «Хауса» был для публики скорее, то окончание эпопеи «Остаться в живых» вызвало множество нареканий и упреков. Этот сериал – история о том, как группа людей, уцелевших после авиакатастрофы, пытается выжить на необитаемом острове. Ближе к концу, параллельно центральному сюжету, начинаются побочные нарративы, прозванные поклонниками flash sideways, альтернативная реальность, в которой герои проживают свою жизнь так, как если бы катастрофы не произошло. В финале загадка разрешается – реальность оказывается Чистилищем, в котором все главные действующие лица собираются после смерти, чтобы двигаться «туда, дальше». Это объяснение оттолкнуло многих поклонников, «не желавших, чтобы к фантастике примешивалась метафизика». Теорий, объясняющих, что же произошло в сериале на самом деле, было огромное множество, включая искривление времени и пространства вокруг острова и Четвертые врата сновидения Кастанеды. Многие говорили о том, что создатели порядком поиздевались над их привязанностью и вниманием, а критики указывали на то, что финал дает слишком много ответов на те загадки, которым лучше было бы остаться без объяснения.