Эпоха XX съезда: международная деятельность А. И. Микояна в 1956 году

Затем я заявил, что приятно было слушать, как, заботясь об интересах партии, большинство членов ЦК на вчерашнем совещании высказались за то, чтобы дело Фаркаша кончить внутри партии, не выносить его за пределы ее и не устраивать громкого суда. Фаркаш сам по себе заслуживает четвертования, но речь идет не о нем, а о партии. ЦК должен вынести высшую меру наказания, которая бывает в партии. На этом лучше кончить дело, если же устроить суд, продолжится лихорадка партии и авторитет ее еще больше упадет в глазах масс. Коснувшись вопроса о Надь Имре, заявил, что исключение его из партии было ошибкой, хотя он и заслуживает этого. К сожалению, Надь Имре после этого совершил новые ошибки, начав борьбу против партии и вдохновляя антипартийные элементы на атаки против партии. Но он ошибается, этим путем нет входа в партию. Наоборот, этот путь ведет в другое, противоположное место. Следует об этом прямо сказать Надь Имре, чтобы он знал, если хочет возвратиться в партию, он должен помириться с партией и исправить свои ошибки. Наконец, сказал, что хочу надеяться получить возможность после пленума доложить нашему ЦК, что мы можем не тревожиться за судьбу вашей партии, что здесь создано крепкое руководство и единство в партии[803].

Приложение 3

Из записи заседания Президиума ЦК КПСС о положении в Венгрии, 26 октября 1956 г.[804]

Т. Булганин. Т. Микоян занимает неправильную позицию, неопределенную, не помогает венгерским руководителям покончить с двойственностью. Твердой линии держаться.

Т. Молотов. Разделяет мнение т. Булганина.

Пределы поставить, указать т. Микояну, как он должен действовать.

Т. Каганович. Реальное соотношение сил таково, что оно не соответствует выводам т. Микояна.

Твердую позицию занять.

Создать Военно-Рев[олюционный] к[омите]т.

Т. Маленков. Ввели войска, а противник начал оправляться.

Т. Микояну сказать, чтобы он твердо требовал от Надя навести порядок.

т. Жуков. Т. Микоян неправильно действует, толкает на капитуляцию.

[Высказывается] за твердую позицию.

Шепилов. Шаг был крайний, но правильный.

Реальная власть – войска.

Идти им на уступки – рассматривать будут как слабость.

Твердую линию занять.

т. Фурцева. Т. Микоян видимо ошибается в Наде. Выпустили 1000 ч[еловек] арестованных. т. Хрущев. Микоян действует так, как он говорил. Т. Микоян занял позицию невмешательства, а там наши войска.

Новый этап – мы не согласны с правительством.

Послать подкрепление – Молотова, Жукова, Маленкова.

Войти в контакт к Хегедюшу и др.

Надо написать обращение к нашим войскам.

Подготовить полет.

Подкрепить войсками.

Лететь тт. Молотову, Маленкову, Жукову.

Окончательно сказать позже.

О поездке т. Микояна в Австрию.

Отложить.

Вместо послесловия. Внешнеполитическая деятельность Микояна в 1956 году: взгляд из XXI века

Рассмотренные в настоящей книге сюжеты далеко не исчерпывают перечень проблем истории внешней политики СССР, связанных с международной деятельностью Анастаса Ивановича Микояна накануне и в первые месяцы после завершения работы XX съезда КПСС.

Формально не являясь одним из «первых» трех лиц в партии и государстве, именно он, прежде всего в силу большого практического опыта и ярко выраженных качеств реформатора, оказался у истоков пересмотра советской внешней политики в сторону ее большей открытости внешнему миру.

К моменту окончания XX съезда КПСС было достаточно сложно предугадать, какие последствия для остального мира могли иметь разоблачение культа личности Сталина. На Микояна его коллегами по Президиуму ЦК КПСС фактически была возложена непростая миссия разъяснения этих решений зарубежным руководителям, политическим и общественным деятелям.

Одновременно ему предстояло, вслед за Хрущевым и Булганиным, продолжить расширение контактов с несоциалистическим миром по налаживанию взаимовыгодных связей с учетом новых реалий «оттепели», наступившей в разгар холодной войны.

Таким образом, в какой-то степени реализовывались на практике идеи «коллективного руководства» не только внутриполитическими процессами, но и более открытая миру советская внешняя политика, уже не зависевшая так сильно, как в сталинский период, от одного лишь первого лица государства[805].

Как нам представляется, из всех тогдашних членов высшего советского руководства Микоян как никто другой, прежде всего в силу своей природной интуиции и накопленного практического опыта, был готов к осуществлению такого рода деятельности, а также и к дальнейшему изменению «сталинского» вектора внешней политики. Его речь на XX съезде КПСС это отчетливо продемонстрировала не только гражданам СССР, но и всему миру.