Эпохи Айры. Книга первая

Пульсирующая боль в боку, обожженные голосами запястья и тошнотворное чувство усталости заставили Цефею забыть о своих страхах. Будто отворив ларец с заключенными в нем чувствами, Цефея превратилась из сдержанной и осторожной Хранящей в расчетливого охотника. Клокочущая ярость ударилась каменным сердцем о ребра и мышцы всего тела налились небывалой твердостью. Блаженная судорога протянулась по телу, впуская в каждую клеточку рук и ног тысячи разрядов. Мозг, как губка, жадно впитывал каждый звук, стремительно погружаясь в тишину. Там, среди безмолвия, переливами звучала мелодия Айры. Сияющие струны голосов вспыхнули перед глазами Цефеи. Налившиеся силой руки Хранящей, повинуясь непреодолимому желанию наказать Энифа за дерзость, подозвали несколько нитей. Вовремя отпрянувший в сторону наставник, на долю секунды допустил возможность ее победы: за неуловимое мгновение девушка, с грацией дикой кошки вскочила на ноги и выпрямилась. Демоническая ловкость овладели ее телом. Фиолетовые зрачки, блуждая по поляне, остановились на стройном силуэте Энифа. Девушка улыбнулась, подозвала голоса и, выпуская один заряд за другим, начала бой. В ладонь наставника скользнули десятки потоков. Началась смертельная схватка, в вихре которой невозможно было разглядеть лиц и фигур сражавшихся. Хитрые ловушки, которые расставляла Цефея, натягивая нити под ногами Энифа, переливались от перетекающих разрядов. В тот же миг она отправила в сторону наставника несколько сверкающих сгустков, заставляя его уклоняться и ставить блоки. Он желал подозвать больше голосов, но Цефея, отнимая у наставника все потоки до призыва, лишила Энифа возможности вести бой на равных. В руках девушки находилось множество тонких нитей, готовых сорваться с кончиков ее пальцев и устремиться к эльфу. Победа была близка, Хранящая готова была распахнуть ладони, выпуская потоки, но в этот миг мысли ее пронзило желание убить пойманную жертву. Цефея стояла в десяти шагах от наставника и разглядывала струящиеся меж пальцев голоса. Как могла она подумать об этом? Как могла пожелать подобного? Страх возвращался вместе с трезвостью рассудка. Словно голодные псы, голоса устремились к Цефее. До смерти оставался один шаг, но Эниф, вовремя остановивший бой, вновь спас жизнь избраннице Рагнарека.

— RillIen! — Приказал он. Наручи на запястьях Цефеи, хрустнули и развалились, обнажив изувеченные ожогами запястья девушки.

Цефея опустилась на колени, закрыла лицо руками и сгорая от стыда, призналась:

— Я желала убить тебя, Эниф. Я проиграла. Вновь.

— Но ты не убила меня. — Заметил эльф, присаживаясь рядом с ученицей. — Ты остановилась. Именно этого я и добивался, Цефея. На сей раз ты была близка к победе.

Тело девушки била крупная дрожь. Солнце близилось к горизонту и кровавые лучи окрасили едкий дым тлеющей травы в алые и бурые оттенки. Мир стал похож на отражение, застывшее в янтарной капле. Эниф поднял глаза к небу, встречая первые отблески тусклых звезд. Его силы стремительно восстанавливались и усталость минувшего сражения бесследно растворялась с каждым ударом бессмертного сердца. Цефея, в отличие от наставника, не знала покоя. Ее хрупкое тело, содрагаемое рыданиями, била едва сдерживаемая истерика. Некоторое время Эниф наблюдал за ученицей. Он размышлял о причинах, по которым столь молодое создание избрал Рагнарек. «…Юна, слишком юна… И почему он выбрал смертного? — недоумевал Эниф. — Однако… стал бы вечноживущий сражаться за жизнь Айры также храбро?». Не решаясь ответить на этот вопрос, он коснулся горячего виска Цефеи своей ледяной ладонью, наклонился к ее уху и прошептал:

— Sereni, Cefea.20

В тот же миг тело девушки налилось тяжестью. Повинуясь древней магии эльфов, Хранящая крепко уснула. Что снилось ей? Эниф желал верить, что ей снились равнины, леса, горы, холмы и голубые моря, все то что так жаждала она увидеть и навеки сохранить в памяти. Рубин осмотрел тело Цефеи и облегченно вздохнул. Несомненно лучшим лекарством для Хранящей был сон.

— Ты просил дать тебе время и у тебя оно есть. — Тихо произнес Эниф, прощаясь с другом.

— Спасибо. — Кивнул Рубин и обнял друга. Он поднял тело Цефеи на руки и скрылся за дверью хижины, оставив эльфа одного.

Эниф вгляделся в алую полоску тлеющего над лесом заката. Гонимый собственными страданиями и судьбой, князь Долатэреля вновь возвращался в Тэлир. С тяжестью на душе он поднимался по трапу на борт белоснежного корабля. В его голове роилось множество мыслей и лишь одна звучала непрестанно, предательски нашептанная сознанием: «Чем же я лучше отверженных?». Эниф вновь бежал из своего убежища среди сметных на земли вечноживущих.

Паруса наполнились ветром, старпом корабля схватился за штурвал и «Отважный», подхваченный волнами, тронулся на Запад.

Глава девятая

Поздним вечером, пробудившись от сна, Цефея вышла во двор и, присев на крыльце рядом с красноволосым другом, стыдливо опустила глаза.