Эпохи Айры. Книга первая

В ту ночь Цефее снилось, что она с Рубином сидит на причале широкой реки. Свесив босые ноги к воде, они едва касались кончиками пальцев ее теплых волн. Иногда они наклонялись к воде и глядели на свое отражение — а там виднелись лишь смеющиеся лица и их счастливые глаза. Волны искажали отражения, и друзья в голос смеялись над искривлёнными рябью воды обликами друг друга. Никто не проронил ни слова. Эта беззвучная беседа была понятна только им двоим. Так проходило время — над их головами загорались звезды, приветствуя ночь и вспыхивали новые рассветы, провозглашая приход нового дня. Однако Хранящие, не тревожимые течением лет, безмятежно следили за потоком реки, полетом метеоров и движением солнечного диска. Луны сменяли друг друга, а Хранящие продолжали сидеть на причале, улыбаясь своей победе над забвением, о котором когда-то — очень давно, возможно даже, что в прошлой жизни — упоминал Файро.

Глава одиннадцатая

Колокола храма Далии24 звенели. Дробясь и множась, звон застигал жителей Алморры за привычными делами быта: выпечкой хлеба, уборкой дома и высадкой роз в саду. Город затих, словно оглушенный. Из порта доносился шум моря и крик чаек, в имперских конюшнях ржали кони. Предобеденный час последнего дня недели каждый горожанин встречал по-своему. Целители, опустив голову, самозабвенно приступили к чтению молитв, обратив свой взор на Восток, а воины, помянув о павших товарищах давних сражений, погрузились в молчание. Кто-то думал о родных, давно покинувших мир живых, а кто-то отдавался во власть воспоминаний о близких, давно не присылавших весточки. В этот миг общей скорби случилось несколько событий.

Во-первых, на горизонте, размытом сиянием солнца и блеском морских волн, возникло белоснежное судно. «Отважный», рассекая морские волны, стремительно приближался к берегам Сентория.

Прибытие князя Долатерэля в Алморру ожидали к вечеру, но попутный ветер и резвая волна ускорили его возвращение. Белоснежный эльфийский корабль вошел в бухту столицы Империи, сложил голубые паруса и бросил якорь. Белокурый, стройный старпом, отдающий последние указания своей команде, подошел к Энифу. «Liren neridile keronila, sirra Anife25» — сообщил он, склоняя голову. Эльф коротко кивнул ему в ответ, сошел на берег и неспешно направился к конюшням, а оттуда, уже верхом, к границам города.

Во-вторых, Цефея, пробудившись после тревожного сна, просила Рубина отступить от привычного распорядка тренировок и позволить начать учебный бой после завтрака. «Я должна подготовиться к возвращению Энифа», — объяснила Хранящая, выходя из дома.

Именно поэтому Эниф застал своих друзей за тренировкой, когда голоса, искрясь и вспыхивая, тонули в ладонях Хранящих и возрождались с новой силой, подчиняясь желаниям своих повелителей. Укрываясь в тени деревьев, избранник Хроноса застыл, наблюдая за ходом боя. Хранящая Рагнарека за две недели его отсутствия изменилась до неузнаваемости. Каждый шаг атаки, выпад или взмах руки, был отточен ею до совершенства. Закрыв глаза, девушка погрузилась в сражение, умело противостоя Рубину в мастерстве управления голосами. Меж пальцев зарождались сияющие сгустки, на кончиках пальцев вспыхивали сверкающие искры молний. Земля сотрясалась от раскатов грома, с которым Цефея обрушала всю мощь голосов на противника. Хранящая следила за голосами, сплетала из них защитные коконы и выкладывала щиты. Все действия были совершены ею быстро и слаженно, словно Цефея подчинялась не велению собственных мыслей, а приказам могущественного сознания, управлявшего движениями голосов и атаками врага. Доли секунд понадобились девушке для резкого выпада, во время которого голоса, разметавшись по поляне, рассеялись, а затем нанесли сокрушительный удар на противника. Рубин, едва успев выставить щит, пошатнулся под тяжестью потоков. Он занес руку, атаковал Хранящую потоком огня, остановленного велением руки его врага. Ловко избегая новых ударов, избранник Файро, отдал команду остановить бой, признавая свое поражение:

— С каждым днем лучше! — крикнул он. — Призови голоса. Проверим, сколько сейчас потоков ты можешь удерживать одновременно.

Цефея с готовностью кивнула, вскинула руку и потоки хлынули к ней из разных уголков леса, подчиняясь ее воле с верностью охотничьих псов. Хранящая сияла, окутанная пряжей, сотканной из тепла и света. Словно трудолюбивый шелкопряд, она выхватывала потоки из темноты незримого мира. Перебирая пальцами, Цефея вытягивала новые нити, а ухватившись за потоки — тянула широкие ленты, выманивая их из объятий мрака. Лиловыми, фиолетовыми, серебряными струнами Цефея выкладывала сложные узоры, украшая ими лес и поляну. Хранящая заметила сгусток голосов, распахнула глаза и увидела наставника. Опустив руки, девушка освободила голоса и они, полыхнув, обратились в пыль.

— Недурно. — Холодно заметил Эниф, выходя из тени. — Ты сражаешься как Хранящая.

— Она и есть Хранящая. — Напомнил Рубин, приветствуя друга крепкими объятиями. — С возвращением, Эниф.