Эпопея «Нормандии – Неман»

В небе здесь пока относительно спокойно, и мы пользуемся всеми преимуществами новой резиденции. Прежде всего налаживаем меновую торговлю – вокруг, куда ни глянь, разгуливают жирненькие, откормленные пернатые. За полтора года на каше, борще, котлетах и компоте аппетит у нас такой, что мы готовы слопать весь птичий двор.

У местных крестьян дефицит одежды, поэтому средство обмена сразу находится. Форменная рубашка Королевских ВВС за восемь цыплят, три пары носков за дюжину яиц, свитер за два литра самогона – деревенской водки… Капитану-инженеру Агавеляну, главному поборнику устава, происходящее не слишком нравится, но остальным наплевать. «Война скоро закончится, это барахло нам больше не понадобится!» – смеюсь я.

С десертами еще проще – в окрестных лесах черным-черно от черники, каждый день кто-нибудь идет по ягоды и возвращается с полными корзинками. В Микунтани у нас пышным цветом распускаются способности кашеваров. После долгого дня приготовлений к трапезе, когда каждый с удовольствием вносит свою кулинарную лепту, мы жарим на вертелах добытую домашнюю птицу под открытым небом. Вечер вокруг костра продолжается песнями, потом мы наперебой рассказываем забавные истории, которые вспоминаются одна за одной, как по волшебству, а когда луна уютно устраивается в небе, мы залезаем в спальные мешки и тоже укладываемся на боковую, сытые, веселые и довольные, как малышня на каникулах в летнем лагере. Ночевать на свежем воздухе мы решили с первого же дня на этой авиабазе, к огромному неудовольствию вшей и клопов, населяющих похожее на хлев строение, где нас разместили. И ничего, что на рассвете бывает довольно прохладно.

С приходом лета мы обретаем еще одно удовольствие – можно заниматься физкультурой на воздухе. Маленькое озеро рядом с фермой становится для нас штатным бассейном, а на лужайке мы босиком, в одних кальсонах играем в футбол и в волейбол.

У механиков другие развлечения. Они пристрастились к охоте на немецких дезертиров, которые в здешних краях бродят толпами и прячутся по чащобам. Почти каждый вечер механики отправляются ловить их в ближнем густом лесу, и порой мы просыпаемся по ночам от выстрелов. «Охотники нашли дичь», – бормочем себе под нос и снова засыпаем. Механики возвращаются под утро, улыбаясь до ушей и потрясая трофеями – касками, пистолетами, сапогами солдат вермахта. Если бы не эти ночные рейды, безусловно опасные, трудно было бы себе представить, что война еще продолжается и линия фронта совсем рядом.

Я не охочусь. Предпочитаю возиться с аистенком. Он выпал из гнезда, а мы с Жаном де Панжем его подобрали и выходили. Теперь приходится много времени тратить на выслеживание лягушек в окрестных прудах и канавах, чтобы его прокормить. За несколько дней аистенок становится ручным и подходит совсем близко, когда я протягиваю ему на ладони кусочки мяса, сидя в траве на солнышке и любуясь природой.

В последних числах месяца каникулы заканчиваются. Мы снова поднимаемся в воздух, чтобы обеспечить прикрытие сухопутным войскам, форсирующим Неман. После этого начнется наступление на Восточную Пруссию. Из авиаподразделений мы сейчас ближе всех, и русские очень на нас рассчитывают. С самолетов видно бетонный мост, полностью разрушенный, среди обломков опор застряли танки. Солдаты пересекают реку шириной три сотни метров на паромах, лодках, челноках и плотах из пешеходных мостков и настилов. Тут просыпается немецкая зенитная артиллерия, и нам становится не до наблюдений. Женэ возвращается на базу с зенитным осколком в левом элероне, а Шарра вынужден прыгнуть с парашютом.

Из Микунтани мы 29-го числа перелетаем в Алитус, на берег Немана. Полотняный Завод, Смоленск, Березина и вот теперь Неман – мы невольно следуем маршрутом Великой армии Наполеона, но в этот раз русские на нашей стороне, что очень обнадеживает.

Авиаполк разместили в заброшенных зданиях рядом с аэродромом на правом берегу реки. Город на другой стороне, и мы, обустроившись на новом месте, не можем устоять перед искушением туда наведаться. В отсутствие моста приходится перебираться через Неман на лодках, а самые небрезгливые пускаются вплавь по реке, которая без устали несет куда-то трупы немецких солдат. Некоторые из них прибивает течением к опорам развалившегося моста, мертвецы громоздятся друг на друге, раздуваются и чернеют на солнце. Это зрелище, однако, не мешает нам купаться чуть ли не каждый день – лето выдалось жаркое. На войне как на войне.

Освобожденный два дня назад Алитус почти опустел. Окна и витрины разбиты, двери выломаны прикладами, улицы засыпаны обломками взорванных домов – город являет собой картину опустошения, и у нас не возникает желания здесь задержаться. Наведаемся сюда позже, когда вернутся горожане и жизнь снова наладится.