Эрагон.Брисингр

- Ты возразишь против моего посещения его семьи? – спросил Эрагон, - В этих палатах есть лестницы, ведущие вниз, не правда ли? Мы могли бы уйти незамеченными. (? We could leave without anyone being the wiser ?)

Орик задумался на мгновение, затем кивнул:

- Ты прав. Путь достаточно безопасен, и никто бы не подумал искать тебя среди обитателей глубин. Они явились бы сюда сначала, а здесь они так или иначе найдут тебя… Иди, и не возвращайся, пока я не отправлю за тобой посыльного, даже если семья Морд даст тебе от ворот поворот, и тебе придется сидеть на сталагмите до утра. Но, Эрагон, будь осторожен; обитатели глубин по большей части держатся друг друга, и они чрезвычайно дорожат своей честью, и у них очень странные обычаи. Шагай с осторожностью, как будто по хрупкому сланцу, а?

И вот, с Трандом, добавившимся к его охранникам, и Хандфастом, сопровождающим их — и с коротким гномьим мечом, опоясанным вокруг его талии - Эрагон прошел к ближайшей лестнице, ведущей вниз, и ступил на нее, он спустился глубже в кишки земли, чем когда-либо прежде. И в назначенное время, он нашел Глумру и сообщил ей о смерти Квистора, а теперь он сидел, слушая ее причитания об убитом ребенке, чередующиеся с бессловесными завываниями и обрывками гномьих песен, навязчивых и дисгармоничных.

Приведенный в замешательство силой ее горя, Эрагон избегал смотреть ей в лицо. Он взглянул на зеленую стеатитовую печь, стоявшую у стены и на украшавшие ее края резные фигурки. Он изучил зелено-коричневый коврик, лежавший перед очагом, и маслобойку в углу, и провизию, свисавшую с балок под потолком. Он уставился на ткацкий станок из тяжелого дерева, стоявший под круглым окном из бледно-лилового стекла.

Затем, в самый разгар ее стенаний, Глумра встретилась глазами с Эрагоном, когда она встала из-за стола, подошла к прилавку, и положила свою левую руку на разделочную доску. Прежде, чем Эрагон смог остановить ее, она взяла разделочный нож и отрезала первый сустав своего мизинца. Она застонала и сжала кулак (doubled over).

Эрагон подпрыгнул на полпути с ненамеренным восклицанием. Он задался вопросом, какое же безумие одолело женщину-гнома и должен ли он попытаться удержать ее от того, чтобы она причинила себе дополнительный вред. Он открыл было рот, чтобы спросить, не хотела ли она, чтобы он излечил ее рану, но затем передумал, вспомнив предостережение Орика о странных обычаях обитателей глубин и их сильном чувстве собственного достоинства. Она могла бы счесть его предложение оскорблением, понял он. Держа язык за зубами, он опустился обратно на свой малоразмерный стул.

Минуту спустя, Глумра выпрямилась из своего сутулого положения, глубоко вздохнула, а затем спокойно и молчаливо ополоснула кровоточащий конец своего пальца бренди, помазала его целебной желтой мазью и перевязала рану. С луноподобным лицом, все еще бледным от шока, она опустилась на стул напротив Эрагона.

- Я благодарю тебя, Губитель Шейдов за то, что ты лично принес мне весть о судьбе моего сына. Я рада знать, что он умер с гордостью, как и полагается настоящему воину.

- Он был храбрейшим, - сказал Эрагон, - Он смог заметить, что наши враги были быстры, как эльфы, и все же он прыгнул вперед, чтобы защитить меня. Его жертва дала мне время избежать их лезвий и также выявила опасность заклинаний, которыми они зачаровали свое оружие. Если бы не его действия я сомневаюсь, что находился бы здесь теперь.

Глумра медленно кивнула, с удрученными глазами, и пригладила перед своего платья.

- Знаешь ли ты, кто несет ответственность за это нападение на наш клан, Губитель Шейдов?

- У нас есть только подозрения. Гримстборитх Орик пытается выяснить всю правду, как раз пока мы говорим.

- Это был Аз Свелдн рак Ангуин? – спросила Глумра, удивив Эрагона проницательностью своего предположения. Он приложил все усилия, чтобы скрыть свою реакцию. Когда он продолжил молчать, она сказала:

- Все мы знаем об их кровной мести тебе, Аргетлам; каждый кнурлан в пределах этих гор знает. Некоторые из нас смотрели с одобрением на их противостояние тебе, но если они собирались и впрямь убить тебя, то они неверно оценили толщину скалы и обрекли себя этим поступком.

Эрагон вскинул бровь, заинтересованный:

- Обрекли? Как?

- Это ты, Губитель Шейдов, убил Дурзу и тем самым позволил нам сохранить Тронжхайм и поселения под ним от тисков Гальбаторикса. Наш народ никогда не должен забывать это, пока стоит Тронжхайм. А затем по тоннелям разнеслись слухи, что твой дракон сделает Исидар Митрим снова целым.

Эрагон кивнул.

- Это весьма любезно с твоей стороны, Губитель Шейдов. Ты многое сделал для нашего народа, и какой бы клан ни подверг тебя нападению, мы повернемся против них и осуществим свою месть.

- Я поклялся перед свидетелями, - сказал Эрагон, - и я клянусь вам также, что накажу тех, кто бы ни послал этих вероломных убийц и что я заставлю их сожалеть о том, что к ним в голову пришла мысль о столь грязном деле. Однако…

- Спасибо, Губитель Шейдов.

Эрагон заколебался, затем наклонил свою голову.