Эрагон.Брисингр

- Как я сказал ранее, светлая Йорунн, мой ответ должен по необходимости быть длинным, так, если у тебя, Ганнел, есть какие-то другие вопросы, чтобы задать, я предлагаю, тебе сделать это немедленно.

Хмурый взгляд Ганнела усилился под его выступающими, почти соприкасающихся бровями. Он произнес:

- Я воздержусь от других вопросов в настоящее время, поскольку все они имеют отношение к тем, которые я уже изложил собранию, и кажется, мы должны подождать твоей воли, чтобы узнать больше о них. Однако, так как ты вовлечен полностью в эти сомнительные действия, новый вопрос пришел мне на ум, который я точно задам тебе, Гримстборитх Орик. По какой причине ты покинул вчерашнее собрание? И позволь мне предупредить тебя, что я не потерплю никаких отговорок. Ты уже сообщил, что осведомлен об этих вопросах. Хорошо, теперь твоя очередь, чтобы огласить свой полный отчет, Гримстборитх Орик.

Орик встал, как раз когда Ганнел сел, и сказал:

- Это будет для меня удовольствием.

Опуская свой бородатый подбородок, пока он не лег на его грудь, Орик сделал паузу на небольшой промежуток времени, а затем начал говорить звонким голосом, но он начал не так, как ожидал Эрагон, и не так, как предположил Эрагон, как ожидала остальная часть собрания. Вместо того, чтобы описать покушение на жизнь Эрагона, и таким образом объяснить, почему он завершил предыдущее собрание кланов преждевременно, Орик начал, рассказывая, как в начале истории народ гномов переселился с некогда зеленых полей пустыни Хадарак в Беорские горы, где они вырыли свои бесчисленные, протяженные на мили тоннели, построили свои великолепные города и выше, и ниже земли и вели сильную войну между их разными группировками, так же как и с драконами, к которым в течение тысяч лет гномы относились со смесью ненависти, страха и вынужденного благоговейного трепета.

Затем Орик рассказал о прибытии эльфов в Алагейзию, о том, как эльфы сражались с драконами, пока они почти не уничтожили друг друга, и о том, как в результате две расы согласились создать Драконьих Всадников, чтобы поддержать мир впоследствии.

- И каков был наш ответ, когда мы узнали об их намерениях? - спросил Орик, его голос громко зазвенел в зале. – Попросили ли мы включения в их договор? Стремились ли мы разделить власть, которая будет у Драконьих Всадников? Нет! Мы цеплялись за свои старые обычаи, свою старую ненависть, и мы отклонили саму мысль о связи с драконами или разрешении кому-нибудь вне нашего царства охранять нас. Чтобы сохранить нашу власть, мы пожертвовали своим будущим, поскольку я убежден, что, если бы некоторые из Всадников были кнурлане, Гальбаторикс никогда, возможно, не пришел бы к власти. Даже если я неправ, и я не намерен принизить Эрагона, который оказался прекрасным Всадником, дракон Сапфира, возможно, вылупилась бы для кого-то из нашего народа, а не человеческого. И затем какая слава могла бы быть у нас?

Вместо этого наша значимость в Алагейзии уменьшалась, начиная с королевы Тармуноры и тезки Эрагона, заключившего мир с драконами. Сначала наш уменьшающийся статус не так резко понижался, и часто было легче отрицать это, чем принять. Но затем пришли ургалы, и тогда люди и эльфы исправили свои заклинания так, чтобы люди тоже могли быть Всадниками. И тогда мы попросили включить нас в их соглашение, как мы могли... как было нашим правом? – Орик покачал головой. – Наша гордость не позволила этого. Почему мы, самая старая раса на земле, должны просить эльфов об одолжении их магии? Нам не нужно было связывать нашу судьбу с драконами, чтобы спасти наш народ от уничтожения, как эльфам и людям. Мы игнорировали, конечно же, и борьбу, которую мы вели среди нас самих. То, рассуждали мы, было их личными делами, и никакого беспокойства о ком-либо еще.

Слушающие вожди кланов зашевелились. У многих из них были выражения недовольства критикой Орика, тогда как остальные казались более восприимчивыми к его суждениям и были задумчивы.

Орик продолжал:

- Пока Всадники охраняли Алагейзию, мы наслаждались самым прекрасным периодом процветания, когда-либо зарегистрированного в летописи нашего королевства. Мы процветали как никогда ранее, и все же мы не принимали никакого участия в деле: Драконьих Всадников. Когда Всадники пали, наше благосостояние заколебалось, но снова мы не приняли никакого участия в деле: тех Всадников. Никакое состояние дел, я считаю, не соответствовало расе нашей высоты. Мы не страна вассалов, подчиняющих прихотям иностранных владельцев. И те, кто не потомки Одгар и Хлордис, не диктуют нашу судьбу.

Этот ряд рассуждений был больше симпатичен вождям кланов: они кивали и улыбались, и Хавард даже хлопнул несколько раз в заключении.