Эразм Роттердамский Стихотворения. Иоанн Секунд Поцелуи

О благородный Шлеттштадт,[323]

кто твои означая пределы,Первым при счастливых столь знаменьях все основал?
Гений такой у тебя столь благой и столь щедрый откуда?
Звезд при рожденье каких видел мерцание ты?
Пусть ты на вид невелик, не украшен пространной стеною,
Жителей сонмом своих или избытком богатств,
Но среди всех городов, сколько их ни цветет под эгидой
Цесарской, ни одного нет благодатней тебя.
Не говоря уж о том, что вокруг плодородное поле
10 И что Церера дает ниве обилье твоей,
Что пред собою ты видишь — тут холм в виноградниках, там же —
Рейна могучий поток с легкою рябью на нем.
Выгоды дивны твои, но подобные есть и у многих,
Ты же талантами их и превзошел, и сразил.
Пусть ты один, невелик, но ты стольких на свет производишь
Доблестью славных людей или талантом своим.
Равно ты столько же перлов и светочей в мир изливаешь,
Сколько и многим другим вряд ли дано произвесть.
Столько в науке первейших живет у тебя, сколько вряд ли
20 Конь тот предательский[324] мог воинов спрятать в себе.
Город какой Вимфелинг и Спигеллий[325] не сделали б славным,
Город и Кирхер[326] какой славным бы сделать не мог?
Сапидус твой,[327] что достоин ученых Афин, он откуда?
Шторк, как и твой Фригион[328] оба откуда, скажи?
Молви, откуда Арнольд,[329] взлелеянный музами, сердцем
Светлый откуда, скажи, Шурер еще Матиас?[330]
Пусть умолчу о других, но Беат тот Ренан[331] не довольно ль
Счастием дарит тебя, двух языков грамотей?
Нет ли какого родства у тебя с безоблачным небом?
30 И не Паллады ли град дарит величье тебе?
Почва рождает тела, дух же с высей эфира нисходит,
Прочие — члены родят, ты же таланты родишь.
Всякий завидовать стал бы столь явственным выгодам, если
То не считать, что даешь миру ты все — не себе.
Слава одна у тебя, но плоды ее всем достаются
Там, где на свете у нас есть человеческий род.
Эти Эразм написал, не забывший о гостеприимстве,
Строки тебе, пусть просты, — музы признательной дар.

99. ЭПИТАФИЯ ФИЛИППУ, КЛЮНИЙСКОМУ АББАТУ [332]

Путник:

Почему Благочестье быть здесь радо
С хороводом сестер своих у камня?

Благоч.:

Здесь покоится наш предстатель давний,
Тот Филипп, кто давно уже в собранье
Был клюнийцев первейшим украшеньем.

Путник:

Но ведь скорби пристал обычно траур,
А на вас белизну одежд я вижу.

Благоч.:

Нравы чьи непорочно белы были,
Чья и жизнь и чиста, и безупречна, —
Смерть того, полагаю, не пристало
Очернять или трауром, иль плачем.

100. МОЛЕНИЕ. «САЛЬВЕ МАРИЯ» [333]