Эркюль Пуаро

– Узнал ли я эту вещь? Бесспорно, узнал! – мистер Клэнси был преисполнен чувства гордости и значительности. – Этот предмет, господа, не что иное, как колючка растения, которую некоторые туземные племена используют вместо пуль... Э... я не могу сейчас вспомнить, какие это племена и где они обитают: в Южной ли Америке, на острове Борнео, или еще где-нибудь, но несомненно одно: это – смертоносное орудие, которым выстреливают через трубку, путем сжатия воздуха. И, кроме того, я сильно подозреваю, что кончик этого шипа...

– Кончик этого шипа был отравлен широкоизвестным ядом для стрел, применяемым индейцами Южной Америки, – докончил за него Эркюль Пуаро. – Mais enfin! Est-ce que c'est possible?[109]

– Это действительно весьма необычно, – сказал мистер Клэнси возбужденно. – Я уже говорил вам, джентльмены, это самое удивительное, что мне пришлось когда-либо видеть. Сам я писатель, пишу детективные романы. Но увидеть такое в жизни...

Ему не хватило слов, чтобы выразить все свои чувства.

Самолет чуть накренился и начал снижаться. Те, кто стоял, немного качнулись. Самолет делал круг, приближаясь к аэропорту Кройдона.

Глава 3 КРОЙДОН

Никто не понял, как это произошло, но в сложившейся обстановке инициативу взял в свои руки маленький человек, выглядевший довольно нелепо со своим толстым шарфом на шее. Он распоряжался, как человек, облеченный властью, и с такой уверенностью, что никто не посмел бы ему перечить.

Он что-то шепнул на ухо Митчеллу. Стюард кивнул и, пробравшись среди пассажиров, встал около двери, которая находилась позади туалетов и вела в другой салон.

Самолет бежал уже по аэродрому. Наконец, он остановился. Митчелл громко сказал:

– Леди и джентльмены, я должен попросить вас остаться на своих местах до прихода властей. Надеюсь, это не займет много времени.

Пассажиры молча подчинились. Лишь леди Хорбери стала громко и бурно протестовать.

– Какая глупость! – закричала она. – Разве вы не знаете, кто я? Требую немедленно выпустить меня отсюда.

– Простите, мадам, но здесь ни для кого не может быть исключений.

– Но это же абсурд, сущий абсурд! – Сесилия топнула ногой. – Я буду жаловаться в авиакомпанию. Это просто возмутительно, запереть нас здесь, вместе с трупом.

– Вы правы, моя дорогая, – сказала Венеция Керр своим хорошо поставленным голосом, немного растягивая слова. – Это весьма прискорбно, но нам остается, я чувствую, лишь примириться. – Она села на свое место и достала сигареты. – А теперь-то, надеюсь, можно курить, стюард?

– Теперь это уже не имеет значения, – сказал Митчелл, полный тревоги и беспокойства.

Он оглянулся через плечо. Дэвис уже выпустил всех пассажиров другого салона через запасную дверь и ушел сообщить о случившемся.

Ждать пришлось всего несколько минут, хотя пассажирам это время показалось вечностью. Наконец все увидели, как по летному полю поспешно проследовали к самолету два человека – один в гражданском костюме, другой в форме полицейского. Митчелл вытянулся по-военному, распахнув перед ними дверь.

– Итак, что же здесь произошло? – спросил человек в гражданском костюме ледяным официальным тоном.

Выслушав Митчелла и доктора Брайанта, он взглянул в сторону сгорбившейся фигуры мертвой женщины, что-то шепнул констеблю и громко объявил:

– Прошу вас всех, леди и джентльмены, проследовать за мной.

Он дождался, пока все пассажиры покинули самолет, и повел их через летное поле, но не в отделение таможни, как это делается обычно, а в небольшую отдельную комнату.

– Постараюсь не задержать вас дольше, чем этого потребует необходимость, леди и джентльмены.

– Послушайте-ка, инспектор, – сказал Джеймс Райдер. – У меня очень важная деловая встреча в Лондоне.

– Очень сожалею, сэр.

– Я леди Хорбери. Я возмущена тем, что меня задерживают здесь подобным образом.

– Искренне вам сочувствую, леди Хорбери, но дело очень серьезное. Есть основание подозревать, что произошло убийство.

– Яд для стрел, которым пользуются индейцы Южной Америки, – прошептал мистер Клэнси вне себя от радости, со счастливой улыбкой на лице.

Инспектор подозрительно взглянул на него. Французский археолог от возбуждения заговорил по-французски, инспектор, медленно, тщательно подбирая слова, отвечал ему на том же языке.

– Все это ужасно неприятно и скучно, – сказала Венеция Керр, – но вы должны выполнять ваши обязанности, инспектор.

– Благодарю вас, мадам. Я попросил бы вас, леди и джентльмены, побыть некоторое время здесь, пока я переговорю с доктором... э... доктором...

– Меня зовут Брайант.

– Спасибо. Прошу вас пройти сюда, доктор Брайант.

– Могу ли я также присутствовать при разговоре? – спросил маленький человек с усами.

Инспектор резко повернулся к нему, с его губ уже готов был сорваться отказ, как вдруг лицо его подобрело.

– Простите, мосье Пуаро. Вы так закутались... Конечно, я буду рад.

Он открыл дверь, пропуская Брайанта и Пуаро. Пассажиры проводили их недовольными подозрительными взглядами.

– Почему это ему вдруг можно уходить, а мы должны все оставаться? – громко спросила Сесилия Хорбери.