Эркюль Пуаро

– Ну, уж если вы так настаиваете, оставим и вас в списке, – добродушно сказал Джепп. – Теперь стюарды. По-моему, ни одного из них нельзя подозревать. Вряд ли можно предполагать, чтобы они занимали большие деньги, и, кроме того, обоих охарактеризовали как честных и рассудительных парней. И все же, с точки зрения возможности совершения преступления, мы должны и их иметь в виду. Они все время передвигались по салону и вполне могли занять такое положение или встать таким образом, чтобы суметь применить эту трубку. Я хочу сказать, выстрелить из нее, правильно прицелившись. Хотя я никак не могу себе представить, чтобы стюард мог выстрелить отравленной стрелой из трубки в салоне, где полно народу, да так, чтобы на него никто не обратил внимание. По опыту я знаю, большинство людей слепы, как летучие мыши днем. Но ведь всему есть предел! Конечно, в каком-то смысле все это применимо к каждому пассажиру. Но ведь это безумие, чистое безумие – совершать преступление именно таким образом. Ведь здесь едва ли один шанс из ста не оказаться схваченным на месте преступления. И этому парню, должно быть, чертовски повезло. Из всех самых глупых способов убийства...

Пуаро, который сидел, полузакрыв глаза, и тихонько курил, вдруг прервал его вопросом.

– Значит, вы считаете, что убийство совершено глупым способом?

– Конечно. Ведь это же настоящее безумие!

– И тем не менее оно увенчалось успехом. Вот мы, трое бывалых людей, сидим здесь, рассуждаем и не находим ни малейшей зацепки, чтобы сказать, кто это сделал. Вот это – успех!

– Простая удача, – сказал Джепп. – Убийцу могли сто раз схватить за руку.

Пуаро покачал головой; всем своим видом показывая неудовлетворенность таким объяснением. Фурнье с любопытством посмотрел на него.

– Вы не согласны, мосье Пуаро?

– Mon ami, – сказал Пуаро, – у меня такая точка зрения: о деле нужно судить по его результату. Здесь же результаты блестящие. Вот это я и хочу сказать.

– И все же, – задумчиво произнес француз, – все здесь кажется почти чудом.

– Чудо это или не чудо, а дело сделано, – сказал Джепп. – У нас есть свидетельства экспертизы, у нас в руках само орудие убийства. Но если бы неделю назад мне сказали, что я буду вести следствие по делу об убийстве женщины стрелой, да еще отравленной каким-то змеиным ядом... Хм... я рассмеялся бы в лицо этому человеку! Это убийство просто-напросто оскорбление, да, оскорбление!

И он обиженно засопел. Пуаро улыбнулся.

– Да, видимо, убийца – человек с извращенным чувством юмора, – задумчиво сказал Фурнье. – При расследовании любого преступления чрезвычайно важно выяснить психологию преступника.

При упоминании о психологии Джепп слегка покривился, он не любил и не доверял таким понятиям.

– Ваши слова придутся по вкусу мосье Пуаро, – сказал он.

– Да, меня очень заинтересовал ваш разговор, – сказал Пуаро.

– Надеюсь, на этот раз у вас не возникает сомнений в способе убийства? – подозрительно спросил Джепп. – Я ведь знаю, у вас всегда свое особое мнение.

– Нет, нет, мой друг. В данном случае у меня нет никаких сомнений. Причиной смерти явилась та самая отравленная колючка, которую я обнаружил на полу. Здесь все ясно. Но все же в этом деле есть кое-что...

Он замолчал в каком-то замешательстве. Джепп воспользовался этой паузой.

– Так вот, – сказал он, – возвращаясь к началу нашего разговора, я считаю, что стюардов нельзя сбрасывать со счета, хотя мне и кажется маловероятным, чтобы они оказались связанными с убийством. Вы согласны, мосье Пуаро?

– О, вы ведь знаете мое мнение! Я никого бы не стал исключать из списка на данном этапе. Mon Dieu, слова-то какие!

– Ну, как хотите. Теперь перейдем к пассажирам. Начнем с сидевших в конце салона, возле буфета и туалетов. Вот место №16. – Он показал это место на плане. – Здесь сидела парикмахерша Джейн Грей. Выиграла деньги в тотализаторе, растранжирила их в Ле-Пине. Значит, эта девица склонна к азартным играм. Она могла оказаться в затруднении, могла взять деньги под проценты у этой мадам Жизель, хотя и маловероятно, чтобы она позаимствовала крупную сумму или что Жизель смогла ее на чем-то «прихватить». Эта девушка представляется мне мелковатой для таких дел. Не тем лицом, кого мы ищем. Кроме того, мне трудно поверить, чтобы парикмахерша имела какой-то шанс добыть змеиный яд. Они ведь не употребляют его ни при окраске волос, ни для массажа лица. В какой-то степени было ошибкой использование этого яда, именно он ограничивает круг вероятных преступников. Из сотни людей лишь два-три человека могут знать о его существовании, да еще иметь к нему доступ.

– А это делает ясным, по крайней мере, одно, – сказал Пуаро.

Фурнье бросил на него быстрый вопросительный взгляд.

Джепп был погружен в собственные мысли.

– Так что же получается? – продолжал он. – Мы должны, стало быть, отнести преступника к одной из двух категорий: или это человек, поездивший по свету, человек, знающий о наиболее ядовитых змеях и существовании туземных племен, использующих змеиный яд в качестве оружия против своих врагов...

– Или?