Эркюль Пуаро

– Ты ему написала? Так вот, значит, какое письмо предлагала отправить Салли! – Он ринулся к письменному столу. – Ясно!

Он схватил конверт, на котором уже стоял адрес и была наклеена марка, лихорадочно, нервно разорвал его на мелкие клочки и бросил в корзину для бумаг.

– Вот тебе! И не смей больше этого делать!

– Но, право же, Найджел, ты ведешь себя как ребенок. Ты, конечно, можешь разорвать письмо, но я напишу еще!

– Ты неисправимо сентиментальна. А тебе никогда не приходило в голову, что я не преувеличиваю, говоря о том, что он ее убил? Если это так и есть? Мама умерла от слишком большой дозы мединала. При дознании было установлено, что она приняла его по ошибке. Но это неправда. Это он отравил ее. Он хотел жениться на другой женщине, а мама не давала ему развода. История самая что ни на есть банальная. Скажи, как бы ты поступила на моем месте? Выдала бы его полиции? Но мама, наверно, была бы против... У меня был один выход: я сказал этому подлецу все, что о нем думаю, и ушел... Навсегда. Я даже изменил фамилию.

– Найджел!.. Прости меня!.. Я понятия не имела...

– Ну хорошо, теперь ты знаешь. Уважаемый и знаменитый Артур Стэнли, великий исследователь, сделавший потрясающие открытия... Он жил припеваючи... Но его красотка все равно не вышла за него замуж. Она дала ему отставку. Наверное, догадалась, почему умерла его жена...

– Найджел, дорогой, какой ужас! Прости меня!

– Ладно. Не будем об этом. Лучше поговорим о соде, черт бы ее побрал! Ну подумай, куда ты могла засунуть этот пузырек. Сядь, соберись с мыслями и постарайся вспомнить, Пэт!

VI

Женевьев вошла в гостиную в крайнем возбуждении. Вошла и дрожащим шепотом заявила, глядя на сидящих в комнате:

– Ну теперь-то я знаю, знаю наверняка, кто убил малышку Селию!

– Кто? Говори, не тяни! – потребовал Рене. – Что ты такого узнала?

Женевьев осторожно оглянулась, желая удостовериться, что дверь в гостиную закрыта. Потом сказала, понизив голос:

– Ее убил Найджел Чэпмен.

– Найджел? Но почему?

– А вот почему. Я сейчас шла по коридору и вдруг услышала голоса в комнате Патрисии. Там был Найджел.

– Найджел? В комнате Патрисии? – осуждающим тоном переспросила Джин.

Но Женевьев торопливо продолжала:

– И он говорил, что его отец убил его мать и что pour ça[51] он изменил фамилию. По-моему, все ясно. Отец его – закоренелый преступник, и, значит, на Найджеле от рождения лежит Каинова печать.

– Вполне возможно, – откликнулся мистер Чандра Лал, с явным удовольствием. – Вполне. Он такой необузданный, этот Найджел, такой неуравновешенный. Он совсем не владеет собой. Ведь правда же? – Он с надменным видом обратился к Акибомбо, который с готовностью закивал курчавой черной головой и расплылся в белозубой улыбке.

– Я всегда чувствовала, – сказала Джин, – что у Найджела нет никаких моральных устоев. Он просто чудовище.

– Я думаю, это убийство на почве секса, – сказал мистер Ахмед Али. – Он спал с девушкой, а потом убил ее. Ведь она была хорошая, порядочная и хотела, чтобы он на ней женился...

– Вздор! – вдруг взорвался Леонард Бейтсон.

– Что ты сказал?

– Я сказал: вздор!

ГЛАВА 17

Сидя в кабинете Шарпа, Найджел нервно ерзал на стуле под суровым взглядом инспектора. Слегка запинаясь, он закончил свой рассказ.

– Вы отдаете себе отчет, мистер Чэпмен, насколько все серьезно? Я не преувеличиваю.

– Конечно, отдаю. Неужели я пришел бы сюда, если бы не считал, что нужно срочно что-то делать?

– И вы утверждаете, что мисс Лейн не может точно припомнить, когда она в последний раз видела пузырек, в который пересыпала морфий?

– Она совершенно не может собраться с мыслями. Чем больше она думает, тем больше запутывается. Сказала, что она ужасно нервничает, поэтому я и пришел сюда, а она пусть попробует сосредоточиться.

– Нам лучше сразу же поехать на Хикори-роуд.

Но не успел инспектор договорить, как телефон на столе зазвонил, и констебль, записывавший показания Найджела, снял трубку.

– Это мисс Лейн, – сказал он. – Просит позвать мистера Чэпмена.

Найджел перегнулся через стол и схватил трубку.

– Пэт? Это я, Найджел.

Послышался взволнованный, срывающийся голос девушки, она говорила, глотая слезы:

– Найджел! Кажется, я поняла. Я хочу сказать, мне кажется, я знаю, кто его взял... ну, из ящика... понимаешь, его мог взять только один человек...

Она неожиданно умолкла.

– Пэт! Алло! Пэт, ты слышишь меня? Кто это, Пэт?

– Я сейчас не могу говорить. Потом. Ты скоро придешь?

Телефон стоял близко, и констеблю с инспектором было слышно каждое слово. Инспектор кивнул, поймав вопросительный взгляд Найджела.

– Скажите, что мы едем.

– Мы выезжаем, – сказал Найджел. – Прямо сейчас.

– Ага. Хорошо. Я буду ждать вас в комнате.

– Пока, Пэт.