Эркюль Пуаро

– Тестя моего, – пояснил мистер Такер. – Поздно вечером возвращался на своей лодке из «Трех собак», должно быть, оступился, как выходил на причал, и упал в реку. В таком возрасте оно лучше сидеть себе дома. Да разве эти старики кого слушают? Вот и наш вечно околачивался у переправы.

– Вообще-то мой отец получше многих молодых умел управляться с лодкой, – сказала миссис Такер. – В прежние времена приглядывал за лодками мистера Фоллиата, но когда это было... Не скажу, чтобы мы сильно горевали, – спокойно произнесла она. – Ему было уже за девяносто, и порой с ним просто не было сладу. Болтал все время всякие глупости. Видно, пора его пришла, вот и умер. Но, конечно, похоронили его как положено, а двое похорон, сами понимаете, – расходы немалые.

Пуаро продолжал вежливо выслушивать сетования миссис Такер на дороговизну, и вдруг в памяти его шевельнулось какое-то смутное воспоминание.

– Старик с причала?.. Помню, я с ним говорил. Как его звали?..

– Мерделл, сэр. Это моя девичья фамилия.

– Ваш отец, если я не ошибаюсь, был старшим садовником в Насс-хаусе?

– Нет, садовником был мой старший брат. Я была в семье самой младшей, одиннадцать нас было. Многие годы Мерделлы работали в Насс-хаусе, – с гордостью добавила она. – Это сейчас судьба всех разбросала, кого куда, после моего отца там никто из нас уже не служил.

– «Фоллиаты всегда будут в Насс-хаусе...»

– Простите, сэр, что вы сказали?

– Я повторил то, что ваш старый отец сказал мне как-то на причале.

– А, папочка часто болтал всякую чепуху. Мне то и дело приходилось его приструнивать.

– Стало быть, Марлин была внучкой Мерделла, – сказал Пуаро. – Кажется, я начинаю понимать... – Он умолк, и вдруг смутная тревога овладела им. – Вы сказали, ваш отец утонул в реке? – переспросил он.

– Да, сэр. Слишком много выпил. И где он только брал деньги? Конечно, ему на причале кое-что перепадало, то за лодки, то за парковку машин. От меня он их прятал, очень даже ловко... Да, перебрал он тогда, видать, здорово. Вот и шагнул мимо причала, свалился в воду и утонул. Его у Хэлмута выловили на следующий день. Удивительно, как с ним раньше такого не случилось, ведь все-таки девяносто два стукнуло и глаза у него были уже слабые.

– В том-то и дело, что раньше не случилось...

– Что поделаешь, несчастный случай, от этого никто не застрахован...

– Так, говорите, несчастный случай. – Пуаро задумался. – Ну-ну.

Пуаро поднялся и вполголоса пробормотал:

– Мне следовало догадаться... Давно догадаться. Девочка, по существу, мне сказала...

– Простите, сэр, вы что-то сказали?

– Да нет, ничего. Позвольте еще раз выразить вам искренние соболезнования.

Он пожал им обоим руки и вышел.

– Какой же я глупец... ужасный глупец, – сказал он сам себе уже на крыльце. – Следовало искать совсем в другом месте.

– Хи-хи... мистер... – услышал он смешок и осторожный шепот.

Пуаро огляделся. В тени, падавшей от стены, стояла толстушка Мэрилин. Она поманила его к себе.

– А мама ничего не знает, – с заговорщицким видом прошептала она. – Леди из коттеджа не давала Мэрилин шарфика.

– Откуда же она его взяла?

– Купила в Торки. И помаду тоже там купила, и духи. «Тритон в Париже» называются – смешно, правда? А еще крем-пудру, прочитала о ней в объявлении. – Мэрилин хихикнула. – Мама не знает. Марлин прятала все в своем ящике, под теплым бельем. Когда ездила в кино, заходила в уборную рядом с автобусной остановкой и красилась. – Мэрилин снова хихикнула. – А мама так ничего и не узнала.

– Разве мама не нашла все это, когда твоя сестра умерла?

– Нет. – Мэрилин покачала своей белокурой пушистой головкой. – Теперь все у меня, в моем ящике. Я потихоньку перепрятала.

Пуаро задумчиво на нее посмотрел.

– Ты очень умная девочка, Мэрилин.

Мэрилин застенчиво улыбнулась.

– А мисс Бёрд говорит, что мне нечего и думать о гимназии.

– Гимназия – это еще не все, – тут же заверил ее Пуаро. – А скажи-ка мне, откуда Марлин брала деньги на свои покупки?

Мэрилин с подозрительной старательностью принялась рассматривать дренажную трубу.

– Не знаю.

– А мне кажется, все-таки знаешь.

Пуаро бесстыдно достал из кармана полкроны и, немного подумав, добавил еще полкроны.

– Я слышал, – сказал он, – в продаже появилась новая помада очень красивого цвета, под названием «Пунцовый поцелуй».

– Здорово! – выпалила Мэрилин, и рука ее потянулась за пятью шиллингами. – Марлин любила всюду совать свой нос, – торопливо зашептала она, – подглядывала... Ну, вы знаете, всякое такое... Она обещала никому не рассказывать, и за это ей дарили денежки, понятно?

– Понятно, – сказал он, опуская в ладошку Мэрилин две монеты.

Кивнув ей на прощание, он ушел.

– Понятно... понятно, – бормотал он вполголоса, но теперь уже более уверенно.