Эркюль Пуаро и Шкатулка с секретом

Кроме Конри, О’Двайера, Пуаро и меня, в комнате присутствовали: леди Плейфорд, Гарри с Дорро, Рэндл Кимптон с Клаудией, Майкл Гатеркол и Орвилл Рольф, Софи Бурлет, Хаттон, Филлис и кухарка Бригида, которая и взяла слово, не дожидаясь приглашения.

– Что это еще за новости? – обратилась она ко всем, сердито оглядывая всех по очереди. – Я среди дня сложа руки не сижу! Еда сама не приготовится! Надеюсь, никто не собирается держать меня тут долго? Или вам поголодать захотелось? Если нет, то так и скажите, я пойду. – Ее мускулистые руки, сжимавшие подлокотники кресла, казалось, готовы были в любую секунду выбросить из него ее тело.

На что Клаудия возразила:

– Я станцую голой перед Букингемским дворцом, если вы докажете, что весь ланч с обедом в придачу не был готов у вас еще от пяти до восьми часов утра, а, Бригида? Ну же, признайтесь!

– О! Бригида, умоляю вас, скажите, что не был! – И Кимптон подмигнул кухарке, которая лишь неодобрительно хмыкнула в ответ. – Я уже бегу наниматься к Его Величеству в главные садовники!

– Леди и джентльмены. – Пуаро встал на середине комнаты и поклонился. – Я задержу вас ничуть не дольше, чем это необходимо. Доктор Кимптон, буду премного благодарен, если вы не станете меня перебивать. То, что я собираюсь сообщить вам сейчас, чрезвычайно важно.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, старина, – сказал Рэндл. – Скажу только одно слово в свою защиту, пока вы не начали: при всех мыслимых толкованиях слова «перебивать» вы должны согласиться, что перебил я не вас. Когда я заговорил, вы еще даже не открыли рта и не успели попросить всеобщего нераздельного внимания. Здесь у меня… – тут Кимптон устроил целое представление, пересчитывая собравшихся по головам, – …целых четырнадцать свидетелей, которые подтвердят мои слова в случае надобности. Однако я вас понял, Пуаро. Можете начинать, и я надеюсь, что вы раскроете нам тайну убийства Джозефа Скотчера.

– Таково мое намерение, для этого я и пригласил вас сюда.

Пока шел этот обмен репликами, я стоял рядом с Пуаро у холодного камина и гадал, что же он собирается нам сообщить.

– Это убийство – далеко не первое в моей практике, – начал он. – И, однако, именно оно оказалось наиболее прямолинейным. Я бился, ища ответы на столь многие вопросы, а решение оказалось потрясающе простым – настолько, что эта простота меня даже тревожит.

– Мы вашей тревоги пока не разделяем, – заявила Клаудия. – Может быть, когда вы сообщите нам о своих открытиях, мы и поделимся с вами своей точкой зрения, есть тут из-за чего тревожиться или нет.

– Не перебивай, дражайшая, – шикнул на нее Кимптон.

– Вы считаете это дело прямолинейным, Пуаро? – Голос леди Плейфорд донесся из конца комнаты, где она сидела подле французского окна. – Человека находят с разбитой головой, на дознании выясняется, что умер он от стрихнина, а вы называете преступление прямолинейным?

– Да, леди Плейфорд. Преступление замышлялось логичное и даже, я бы сказал, изысканное. Однако действительность, как всегда, внесла свои коррективы. Убийца вынужден был приноравливаться к меняющимся обстоятельствам и непредвиденным поворотам событий. Все пошло не так, как он рассчитал, но если б изначальный план удался… – Лицо Пуаро помрачнело. – Когда зло становится методичным, опасность, которую оно представляет для всех, возрастает. Причем возрастает многократно.

Я вздрогнул. И почему ни Хаттон, ни Филлис не догадались растопить камин? День выдался холодный, давно таких не было.

– Расследуя убийство, следует прежде всего обращать внимание на возможность и мотив, – продолжал Пуаро. – Начнем с возможности, это проще. Сначала может показаться, что убить Джозефа Скотчера мог любой из нас, кроме инспектора Конри, сержанта О’Двайера и Кэтчпула. Оставим в стороне тему раздробленного черепа; к ней мы вернемся позже, а пока займемся самим убийством. Мы знаем, что следы стрихнина были обнаружены в синем флаконе в комнате Скотчера; также нам известно, что каждый вечер, в пять, Джозеф Скотчер принимал из этого флакона лекарство – или предполагаемое лекарство – в присутствии Софи Бурлет. Не был исключением и тот вечер. Смерть была вызвана отравлением стрихнином, как все мы слышали на дознании.

Послышался согласный шепот.

– За исключением трех вышеназванных персон, любой из вас мог в течение дня войти в комнату Скотчера и влить яд в синий флакон, – сказал Пуаро. – Теперь перейдем к мотиву. Почти у каждого из присутствующих была причина желать Скотчеру смерти. Если позволите, я начну с вас, виконт Плейфорд.

– Что? – Гарри поднял голову и в явном замешательстве оглядел комнату, но тут же вспомнил про манеры. – Конечно, старина. Всегда рад помочь. Валяйте. С удовольствием.