Эркюль Пуаро

– В таком случае, мосье, я уверен, что вы поможете нам в расследовании. – Это были первые слова, произнесенные Пуаро с момента, как мы зашли в кабинет.

– Я?

– Да, мы слышали, что миссис Инглторп написала вам вчера вечером письмо. Вы должны были его получить сегодня утром.

– Так и есть, но вряд ли оно вам поможет. Это обыкновенная записка, в которой миссис Инглторп просила меня зайти сегодня утром, чтобы посоветоваться по поводу какого-то важного дела.

– А она не намекнула, что это за дело?

– К сожалению, нет.

– Жаль, очень жаль, – мрачно согласился Пуаро.

Мой друг о чем-то задумался, последовала долгая пауза. Наконец он взглянул на нотариуса и сказал:

– Мистер Веллс, я хотел бы задать вам один вопрос, конечно, если это позволительно с точки зрения профессиональной этики. Словом, кто является наследником миссис Инглторп?

Немного помедлив, мистер Веллс произнес:

– Это все равно скоро будет официально объявлено, поэтому, если мистер Кавендиш не возражает...

– Нет, нет, я не против.

– ...То я не вижу причин скрывать имя наследника. Согласно последнему завещанию миссис Кавендиш, датированному августом прошлого года, все состояние, за вычетом небольшой суммы в пользу прислуги, наследуется ее приемным сыном мистером Джоном Кавендишем.

– Не считаете ли вы, – простите мой бестактный вопрос, мистер Кавендиш, – что это несправедливо по отношению к ее другому сыну, мистеру Лоренсу Кавендишу?

– Не думаю. Видите ли, согласно завещанию их отца, в случае смерти миссис Инглторп, Джон наследует всю недвижимость, в то время как Лоренс получает весьма крупную сумму денег. Зная, что мистер Джон Кавендиш должен будет содержать поместье, миссис Инглторп оставила свое состояние ему. На мой взгляд, это справедливое и мудрое решение.

Пуаро задумчиво кивнул.

– Согласен, но мне кажется, что по вашим английским законам это завещание было автоматически аннулировано, когда миссис Кавендиш вторично вышла замуж и стала зваться миссис Инглторп.

– Да, я как раз собирался сказать, что теперь оно не имеет силы.

– Вот как! – Пуаро на мгновение задумался и спросил: – А миссис Инглторп знала об этом?

– Точно утверждать не могу.

– Зато я могу точно утверждать, что знала. Только вчера мы обсуждали с ней условия завещания, аннулированного замужеством, – неожиданно произнес Джон.

– Еще один вопрос, мистер Веллс. Вы говорили о ее «последнем завещании». Означает ли это, что до него миссис Инглторп составила еще несколько?

– В среднем каждый год она составляла, по крайней мере, одно новое завещание, – спокойно ответил мистер Веллс. – Она часто меняла свои пристрастия и составляла завещания попеременно то в пользу одного, то в пользу другого члена семьи.

– Предположим, что, не ставя вас в известность, она составила завещание в пользу лица, вообще не являющегося членом этой семьи, ну, например, в пользу мисс Говард. Вас бы это удивило?

– Нисколько.

– Так, так. – Кажется, у Пуаро больше не было вопросов.

Пока Джон обсуждал с юристом что-то по поводу просмотра бумаг покойной, я наклонился к Пуаро и тихо спросил:

– Вы думаете, миссис Инглторп составила новое завещание в пользу мисс Говард?

Пуаро улыбнулся.

– Нет.

– Тогда зачем же вы спрашивали об этом?

– Тише!

Джон повернулся в нашу сторону.

– Мосье Пуаро, мы собираемся немедленно заняться разбором маминых бумаг. Не хотите ли вы присутствовать при этом? Мистер Инглторп поручил это нам, его самого не будет.

– Что значительно облегчает дело, – пробормотал мистер Веллс. – Хотя формально он, конечно, должен был... – Он не закончил фразу, а Джон тем временем сказал Пуаро:

– Прежде всего мы осмотрим письменный стол в будуаре, а затем поднимемся в мамину спальню. Самые важные бумаги она обычно держала в лиловом портфеле, поэтому его надо просмотреть с особой тщательностью.

– Да, – подтвердил мистер Веллс, – возможно, там обнаружится завещание более позднее, чем то, которое хранится у меня.

– Там действительно есть более позднее завещание, – произнес Пуаро.

– Что?! – хором воскликнули Джон и мистер Веллс.

– Точнее, оно там было, – невозмутимо добавил мой друг.

– Что вы имеете в виду? Где оно сейчас?

– Оно сожжено.

– Сожжено?

– Да. Вот, взгляните. – И Пуаро показал им обуглившийся клочок бумаги, найденный в камине спальни миссис Инглторп, и в двух словах рассказал, как он попал к нему.

– Но, может быть, это старое завещание?

– Не думаю. Более того, я уверен, что оно составлено вчера днем.

– Что?! Это невозможно, – хором воскликнули наши собеседники.

Пуаро повернулся к Джону.

– Если вы позовете садовника, я смогу это доказать.

– Да, конечно, но я не понимаю, при чем тут...

– Сделайте то, что я говорю, а потом я отвечу на все ваши вопросы, – перебил его Пуаро.

– Хорошо.

Он позвонил в колокольчик, и в дверях появилась Доркас.

– Доркас, мне надо поговорить с Мэннингом, пусть он зайдет сюда.

– Да, сэр, – ответила Доркас и вышла.

Наступила напряженная тишина, один лишь Пуаро сохранял полное спокойствие. Он обнаружил островок пыли на стекле книжного шкафа и рассеянно стирал его.